Экспресс в Рождество

22
18
20
22
24
26
28
30

«Рассказал ли он родителям правду о том, где был? Знают ли они, кто такая Алиса Лисса?»

«Ты должна держать себя в руках. Просто попробуй насладиться поездкой. Этот мальчик пришел в твою жизнь и так же уйдет. Твои чувства не важны, лучше подумай о том, как ты будешь просить прощения у своего отца», – заключила она и впервые за долгое время почувствовала какое-то странное облегчение, словно что-то отпустила.

Поезд тронулся с места и мягко поплыл по рельсам. Сознание Алисы отправилось блуждать в своих чертогах, по несколько раз возвращаясь к каждой мысли.

Мимо проплывали хитросплетения проводов, которые то поднимались, то опускались. Смотря на них, Алиса сразу вспоминала школьные уроки физики, на которых учительница рассказывала о том, что для поддержания проводов используется система блоков. Лисс до сих пор помнила эти уроки, после которых она чувствовала искреннее удовлетворение работой своего мозга, словно она сделала что-то полезное для себя и этого мира.

* * *

Даниил не стал ужинать. Он не мог думать о еде, когда в голове были только мысли о поцелуе. Полвечера он веселил Наташку, в очередной раз играя с ней в слова и прогуливаясь взад и вперед по вагону. Потом они сидели и раскрашивали большую птицу, у которой было множество мелких перьев. Отец рассказывал какие-то байки о своей работе, а Даниилу оставалось только кивать головой и слушать. Мама пила чай и иногда тоже делилась забавными случаями.

Даниил испытывал к своей сестре очень теплые чувства. Она всегда ждала его, была ему искренне рада и готова идти с ним хоть на край света. Возможно, она видела его своим защитником, который всегда будет рядом и убережет от любой опасности.

«Хотел бы я быть рядом как можно чаще», – подумал Даниил, наблюдая за тем, как сестра начинает клевать носом.

– Наташ, может, спать? – спросил он.

– Нет, я еще не хочу! – ответила она, встрепенувшись. – Мама с папой еще обещали, что мы сходим в ресторан посмотреть мультики.

– Да ты засыпаешь над этой птицей, куда тебе еще мультики? Слушай, эта сова никуда не убежит. Завтра продолжим, хорошо?

– Угу, – ответила она, откладывая карандаши.

«Ну просто прелесть. Никогда не подумаешь, что иногда она может быть врединой», – подумал Даниил, укрывая ее клетчатым пледом.

В мыслях был поцелуй. Воспоминания о теплых губах и горячем дыхании. Было так тепло и хорошо, что сознание было готово вспорхнуть и исчезнуть в сладкой вате облаков, раствориться в сладких лучах заката, посыпанного пряной корицей, прямо как тот кофе, который он пил.

Уже лежа на своей полке, Даниил не мог переключить мысли на что-то другое. Родители вместе с Наташей все-таки ушли в ресторан. В купе было темно и тихо, только слышны голоса соседей за стеной.

Даниил хотел быть в том моменте в одинокой лесной хижине, хотел быть с ней, как Дирион и Лисса. Воображение дорисовывало сцену их искренней любви, перекладывало на реальность.

«Никто не может читать мою голову. Никто. Только я сам», – думал Даниил, закрыв глаза.

Прекрасное мечтательное наваждение, на которое наложился нежный запах цветочных духов. Даниил представлял ее глаза, которые были бы совсем близко, бархатную кожу, которой приятно касаться. По телу побежали мурашки. В животе щекотало, будто он был праздничным бокалом, со дна которого поднимались золотистые пузырьки шампанского.

Колыбель его верхней полки мягко покачивалась от движения поезда. Тихо, где-то на фоне, как белый шум, о стыки на рельсах мерно стучали колеса. Этот ритм успокаивал, убаюкивал.

«Чучух-чучух», – слышал Даниил.

Он чувствовал, как медленно проваливается в свои фантазии. Даниил прижал к себе колени. Мысли, как слайды в диафильме, переключались одна за другой, показывая реальные картинки и то, что он придумал сам. Мечты о девушке все больше погружали его в мир грез, в котором хотелось остаться.