Мы оба знаем, что это не так.
Мы в людном и шумном ресторане. Уже поздно, перевалило за час ночи, и мы сидим бок о бок у барной стойки.
Гомонят людские голоса, жизнь бьет ключом, и все пространство пронизано музыкой.
Мы ужинали, и я даже не вспомню, когда в последний раз столько смеялся.
С Клэр Андерсон не соскучишься.
Она опьянела и с каждой минутой все больше расслабляется. Мне нравится, когда она такая. В смысле, она мне нравится любая, но лучше всего она тогда, когда с нее слетает защитная броня.
На ней черное обтягивающее платье-лапша и высокие туфли на шпильке. Густые темные волосы до плеч распущены, и косметики на лице почти нет.
Она и представить себе не может, насколько охренительно сексуальна.
И вот что самое странное: Клэр – воплощение всего того, что я никогда прежде не считал привлекательным.
И я даже не знаю, что в ней такого, но ловлю себя на том, что упиваюсь каждым ее словом.
– Расскажи мне, – она улыбается, беря мою ладонь в свои, – как так вышло, что ты до сих пор не женат?
Я улыбаюсь, перехватываю свободной рукой наши сплетенные руки и подношу их к губам. Целую ее пальцы, потом пожимаю плечами.
– Тебе лет-то сколько? – не отстает она.
– А сколько надо?
– Так только проститутки отвечают.
Я округляю глаза:
– А откуда тебе знать, что я – не она? Или не он? Откуда тебе знать, не заплатила ли мне Марли, чтобы я тебя соблазнил?
Клэр кривит губы, силясь не улыбнуться:
– И сколько же она тебе заплатила?
– Во всем мире столько денег нет, – ухмыляюсь я в бокал и отпиваю глоток. – Удовлетворять тебя – тяжелая работенка. Я откусил больше, чем способен прожевать. Требую повышения оплаты труда!