– Подождите… подождите, пожалуйста…
Опер как ни в чем не бывало вернулся к столу.
– П-простите… – Надежду трясло. – А кто? Кто эти люди?
– Какие люди? – Опер сделал недоумевающее лицо. – Я никого не видел.
– Как? – возмутился Федор. – Дураков-то не надо из нас делать.
– Погодите! Вы что, издеваетесь над нами? – истерила Санькина мать. – Вы же видели, щас только что здесь были люди! Они угрожали! Угрожали моему ребенку! Они сказали, что каждый день они будут отрубать ему пальцы…
– Мы подадим на вас в суд! – подытожил Федор.
– Успокойтесь, пожалуйста. Ваше дело закрыто. Водитель «КамАЗа» написал, что врезался в столб. А у владельца БМВ претензий нет. Вы свободны.
Коричневый «Мерседес» Зураба выезжал из двора отделения, когда дорогу ему перегородил широкоплечий парень в армейской куртке на красно-черном мотоцикле.
«Мерседес» резко затормозил. Парень подъехал к пассажирской двери и нахально постучал в стекло. То покорно опустилось. Из джипа, выезжавшего следом, вышли Тимур и несколько кавказцев покрупнее.
– Ну, здравствуй, Зураб, – улыбнулся мотоциклист с угловатым лобастым лицом.
– Афганец, – разочарованно вздохнул пассажир и, не поворачиваясь, сказал водителю: – Зря тормозил. Поехали.
– Не торопись. Говорят, у тебя тачку разбили.
– Откуда знаешь?
– У афганцев везде глаза есть. Давай починю, и никаких вопросов.
– Чини. Только с деньгами что делать? Десять штук баксов из машины пропали.
Отставник рассмеялся:
– Мелко, Зураб-джан. А че не сто? Не лимон? Я лично этих денег не видел.
– Твое слово против моего. – Зураб посмотрел с презрением.
– Короче, Зураб, тачку я починю, а бабки… Я твое слово уважаю, но доказательств нет – извиняй.