И тут я понял, что это какие-то новенькие. То есть, вчера мною занимались, определённо, совсем другие люди.
Иначе, эти ребята наверняка были бы в курсе того, что пинать меня совершенно бесполезно, так как в процессе этого у меня даже причёска не растреплется.
И единственным результатом, которого они достигнут, будет только то, что они как следует вспотеют.
Минут десять меня пинали. Потом, как я и прогнозировал, до них дошло, что занимаются они чем-то не тем.
Мордаха моя оставалась всё такой же капризной, плюс к тому, я старался всячески показать, что мне скучно.
И глядя на всё это, один из них, скорее всего, старший, вздохнул и обернувшись к своему напарнику, расстроенно сказал:
— Бесполезно, — после чего уже почти нормальным голосом обратился ко мне, — выходи в коридор, — и с ожиданием на меня уставился.
По крайней мере, я так подумал, так как через зеркальное стекло шлема я не мог увидеть, куда конкретно он смотрит.
Тут я решил, что можно ещё немного поизгаляться над беднягами и всё так же капризно заявил:
— Хочу на ручки!
Ответом мне было сдавленное рычание. Но, так или иначе, меня взяли за руки, взвалили на плечи. А если учесть то, что оба этих лба были заметно выше меня, при движении ноги мои смешно болтались в воздухе, на доставая до пола.
И вот таким макаром они меня и вытащили в коридор.
Меня тащили, сначала, до лифта, который поднял нас на один из более высоких ярусов, а потом ещё и по лабиринту переходов.
В конце концов я и мои носильщики оказались в просторном помещении, залитом мертвенным голубоватым светом.
Стены тут были облицованы белой кафельной плиткой, навевая нехорошие ассоциации с моргом, или, если точнее, с прозекторской при этом самом морге.
Сходство усиливалось тем, что на обитых цинком столах были разложены блестящие никелем инструменты, похожие на хирургические.
Хотя нет, не на хирургические, а на пыточные, так точнее будет.
Единственная деталь интерьера, которая говорила о том, что это не прозекторская, была замечена мною не сразу. Блеск пыточных орудий меня немного отвлёк.
Так вот, деталью этой было металлическое кресло. В прозекторской таких кресел не бывает. Трупы не нуждаются в креслах, а живой человек в подобное кресло добровольно отказался бы садиться.
Отказался бы хотя бы потому, что всё оно было покрыто какими-то красно-коричневыми подтёками… И это при том, что всё вокруг буквально сверкало чистотой.
ebooksa