Не дожидаясь ответа, рубит:
— Павел, на сегодня можешь быть свободен. Иди домой, а лучше сразу — к врачу. Чтоб к завтрашнему дню был полностью здоров. Ясно?
Ошарашенный, Павлик кивает. Захар обращается ко мне:
— А ты — за мной. Аля, — хмыкает. — Нужно кое-что обсудить.
Покорно плетусь за ним следом.
В кабинете начальника я не была со дня моего провального собеседования. Устраиваюсь в кресле перед его столом.
Он почему-то не садится. Ходит вдоль края, заложив руки в карманы и уставившись в пол. Скучающе рассматриваю свои ногти. За время нашей совместной работы я поняла, что он любит быть в разговоре лидером. Поэтому молчу. Жду, когда заговорит.
Резко остановившись, переводит на меня взгляд:
— Ты в курсе, что нерабочие отношения в моём офисе строго запрещены? Любого плана, — говорит веско.
— Да, я это прекрасно знаю, — отвечаю нарочито спокойным голосом. Почему-то мне кажется, что это бесит его ещё больше.
— Тогда какого хрена, Мамаева, ты… лапаешь своего коллегу посреди бела дня? На рабочем месте, — остановившись напротив, смотрит пристально.
— Это была медицинская помощь. Паша сорвал спину, таская коробки с документами.
— Видел я, как вы их таскали, — в голосе сарказм.
Решаю закончить этот бессмысленный и глупый разговор.
— Вы только об этом хотели поговорить? Если да, не вижу смысла углубляться в тему.
Садится за стол, одновременно ослабляя узел галстука.
— Нет. Основной вопрос, который я хотел бы с тобой обсудить — это конец твоего испытательного срока. Есть что сказать по этому поводу?
Отвечаю незамедлительно:
— Я бы хотела остаться. Меня всё устраивает.
Многозначительно молчит, смеряя меня взглядом. Несмотря на то, что Захар сейчас сидит в кресле, и наши глаза на одном уровне, меня не оставляет ощущение, что он возвышается надо мной и как будто… давит. Слегка передёргиваю плечами. Ненавижу это ощущение.