Он скрылся за углом кирпичного склада — шланговая композиция тянулась к группе небольших резервуаров, из одного из них стационарная насосная качала уж не знаю, то ли дизтопливо, то ли флотский мазут. Я тоже завернул за угол.
Унгуряну старательно шел вдоль линии, всматриваясь в нее. Ну, молоток, что тут скажешь!..
Так мысленно воскликнул я. И поспешил! Точно сглазил.
Он остановился, с удовлетворением потянулся, как человек, довольный собой. Полез в карманы шинели…
И вытащил сильно мятую пачку сигарет «Прима». И коробок спичек.
Я окаменел. Глазам своим не поверил. Ну не может же человек в конце двадцатого века не знать таких вещей⁈
Оказывается, может. Я недооценил рядового Унгуряну.
Он сунул сигарету в рот, вынул из коробка спичку и…
Глава 16
— Коля… — самым задушевным голосом произнес я.
— А? — Коля повернулся. Сигарета во рту, спички в руках.
— Ты… — начал я и не закончил. Унгуряну взмахнул спичкой, чтобы прикурить.
Нас разделяло метров пять. Времени думать не было. Я ринулся вперед, как барс.
Рост метр девяносто плюс вытянутые руки — минимум два пятьдесят. Полет длился меньше двух секунд. Руками я толкнул субтильного сослуживца, он полетел в сухую траву, растеряв спички, выронив сигарету изо рта. Но черт с ней, с сигаретой, сама-то по себе она пока не опасна, опасны спички. А те вылетели из рук, рассыпались, сам Унгуряну, взмахнув руками, полетел куда-то, я тоже ткнулся в пожухлые травяные заросли, успев сгруппироваться.
— Ты чего⁈ — жалобно-возмущенно возопил Николай.
Я облегченно выдохнул.
— Тебя, дурака, спасаю! Ты вообще соображаешь, что творишь⁈
По-видимому, не соображал. Попросту не видел никакой причинно-следственной связи между спичкой, огнем, искрой и возможным будущим пожаром. Одно с другим не смыкалось в его сознании.
Ну и как ему это объяснить?..
Я уже приготовился говорить нечто о пожаре, попытаться выстроить какую-то логическую цепочку, которую Коля смог бы охватить разумом — но тут из-за угла здания выбежал сержант Редькин из пожарной команды.