Предчувствие

— Не, я никуда не хочу, — заявляет категорически Катя, доставая из сумки планшет.

— Я тоже, устала, — вторит ей Сандра, откинувшись в кресле максимально удобно.

— И я. Да и места не хочется освобождать. Там все равно не на что смотреть, — пожимает плечами Кира.

— Ну и оставайтесь тут, — зажав в руке телефон, Яна, коварно улыбаясь, поманила меня к выходу. Что-то внутри подсказывает мне…

— Сфоткай меня вот здесь, — профессионально изобразив кота из «Шрека», Яна протягивает мне готовый к фотосессии гаджет. Внутренняя чуйка не ошиблась. Ища новые ракурсы, мы наконец выбираемся из надоевшего здания. Легкий ветерок приятно касается щек, и я на мгновение закрываю глаза. Волосы развеваются, путаются под его натиском, резкий порыв бросает непослушные пряди в лицо.

Здесь действительно было не на что смотреть. Небо затянуто облаками, машины снуют туда-сюда, доставляя путешественников или забирая их прочь. Яна внимательно разглядывает получившиеся снимки. Кажется, ее устраивает результат. Поддаюсь порыву, и мы делаем селфи, которое через несколько минут благодаря бесплатному wi-fi отправляется в соцсети.

Возвращаться в здание аэропорта совсем не хочется, но подруги могут начать волноваться. Оглядываюсь назад, делаю глубокий вдох и, больше не оборачиваясь, захожу внутрь. Пока, Франкфурт! Не знаю, когда получится побывать здесь вновь.

Катя включила на своем планшете мультик, чтобы скрасить затянувшееся ожидание. Она вместе с Кирой сидит близко друг другу. Сандра, положив голову на плечо Кати, дремлет. И снова я начинаю удивляться, как спокойно девочки переносят ожидание. Пока еще маленькие, волны переживания накатывают, не давая усидеть на месте. Вдруг возникнут проблемы на таможне? Кира, заметив, как я лихорадочно поглядываю на часы едва ли не каждые пару минут, неожиданно встает.

— Давайте досмотрим уже в зоне ожидания. Я все понимаю — беготни и суеты нам не хватает, но, может, хотя бы сегодня сделаем все спокойно? И нам нужно будет поесть перед вылетом, я голодная.

Бросаю подруге благодарный взгляд и первой подхватываю свою сумку. Движение заставляет думать, что время идет быстрее.

Оказавшись на таможне, я в очередной раз благодарю свой внутренний голос за то, что он не давал мне остаться спокойной. Огромная очередь, кажется, не имеет начала и конца. Ряд бутылок различного литража и пакеты с едой стоят возле стены неподалеку. С исполнением правил в Европейском Союзе и США всё строго. Киваю подругам и победно улыбаюсь. Еще дома между нами разгорелся спор, и девочки отказывались верить, что с водой на таможне могут возникнуть проблемы. Упрямые Катя и Кира хотели пронести свою еду и воду на борт, но сейчас, под давлением увиденного, нехотя пополнили ряд у стены.

2.7

Последний перелет оказывается самым трудным из всех. Небо затянуто облаками, в прорехах между ними леса и поля быстро сменяются бескрайней гладью воды. Океан. Я впервые вижу его, однако он не производит никакого впечатления. Усталость дает о себе знать, но засыпать в воздухе страшно.

Подругам скучно. За время полета мы все несколько раз меняемся местами. Теперь рядом со мной сидит Яна, которой, также надоело смотреть на однообразие за бортом. Катя, Сандра и Кира в наушниках смотрят на планшете уже другое произведение искусства мультипликаторов и изредка хихикают. Жаль, что нельзя присоединиться к ним — уж слишком мало места.

Достаю из сумки электронную книгу и спустя пару страниц понимаю, что желания погрузиться в вымышленный мир нет. Гораздо интереснее реальность, мысли о которой кружатся в сознании без остановок. Отложив на столик устройство, я вновь прикрываю глаза и на волне эпической мелодии отправляю мысли в полет. Как всё будет? Смогу ли я начать понимать речь сразу? Кто нас встретит? Как мы будем добираться до такого далекого городка, расположенного на западном побережье? На картах я видела, что там есть маленький аэропорт, но регулярные рейсы туда не летают. Тогда мы поедем на машине? Нас пятеро, плюс встречающий, в обычную легковую не влезем. Тогда, вероятно, будет фургончик, как те, что использовали на курсах. А если никто не приедет? Мы еще не оформили местные сим-карты, и я не до конца уверена, что в Америке наша сеть будет ловить — есть ли здесь наши вышки?..

— Давай тоже что-нибудь посмотрим? Ску-у-учно, — тихо ноет Яна. Соседка справа от нее — добродушного вида бабушка с серебристыми волосами, собранными в пучок — читает уже, кажется, третью по счету газету. Молния на сумке издает звонкий визг, когда подруга резко ее открывает и достает свой гаджет, который в последнее время часто заменяет ей компьютер. Время за просмотром нескольких эпизодов какого-то странного сериала про маньяков, которые девушка заранее закачала, пролетает в один миг. За окном уже давно закончился океан, и Яна возвращается на свое прежнее место, вытеснив Катю. Наша соседка оказывается на удивление терпеливой и, поняв, что мы вновь собираемся пересаживаться, уходит в сторону туалетов.

Когда начинают объявлять посадку, я не сдерживаю вздоха облегчения. Ужасно болят затекшие мышцы. Подруги выглядят уставшими, меня тоже клонит в сон, но часы показывают лишь шестой час вечера по местному времени. Организму приходится расходовать энергию, предназначенную для второго дыхания. Яна снимает на камеру приземление, а я блуждающим взглядом осматриваю все вокруг. За окном солнце, все еще первое сентября. Люди в салоне оживляются. Для кого-то из них это долгожданное возвращение домой, а для кого-то, как и для нас, лишь начало удивительного путешествия.

Таможня. Короткое смс маме о том, что с нами все в порядке. Ожидание багажа. Этот аэропорт меньше, чем в Германии или Москве — по крайней мере, создается такое ощущение, точных цифр я не знаю. Спустя десять минут багаж появляется на ленте. Первый, второй, третий. Внимательно вглядываемся в сумки, но, на самом деле, в этом нет нужды. Обернутыми в клейкую пленку приехали только наши чемоданы. Усмехаюсь, вспомнив идею с наклейками. В итоге тоже наклейка, только немного иная.

Мой чемодан приезжает третьим из наших, и, взявшись за него, едва не отпускаю обратно — за десять с лишним часов я уже успела забыть, насколько он тяжелый.

Багаж Яны самым последним появляется на ленте, и мы, еще раз проверив сохранность вещей, молча переглядываемся.