Фаталити. Цена его успеха

22
18
20
22
24
26
28
30

Он послушно следовал моим указаниям. Меня тошнило от себя. От прикосновений Дэна. От этого грязного поцелуя и касаний. Тошнило от мысли, что чувствует Ираклий сейчас. Мне было плохо, страшно, но я продолжала свою игру, которая навсегда оборвала дорогу к любимому человеку.

Я понимала, что только так он бросит меня и никогда больше не задумается о наших отношениях. Но главное – он будет в безопасности и в будущем – счастлив.

Я ведь сама говорила, что не бывает вечной любви, и однажды всё закончится. Так зачем жертвовать его будущим и карьерой ради того, что может закончиться через год?

Сделала ли я всё правильно? Жизнь показала, что да…

В очередной раз, когда Дэн поцеловал меня в губы, я почувствовала, как нас резко оторвали друг от друга. Я увидела перед собой озверевшего Ираклия, и на душе началось цунами. Я никогда не видела его таким. Его глаза были наполнены то ли кровью, то ли слезами, то ли всем вместе. Ираклий с кулака ударил в нос Дэну, тот отшатнулся, и Дадиани набросился на него. К ним тут же подлетели друзья Ираклия, и оттащили его от парня. Я боялась смотреть на них. Даже боковым зрением чувствовала то презрение, что зародилась в их взглядах.

Когда парней разъединили, Ираклий перевёл свой разъяренный взгляд на меня. Подошёл ко мне, тяжело дыша, схватил за руку и потянул на выход.

Внутри меня волна накрыла все органы, и я начинала тонуть в собственном теле. Задыхалась.

Мы оказались на улице. Ираклий смотрел мне в глаза. Его трясло от злости. Он не мог вымолвить ни слова. Я не произносила ни звука, старалась выглядеть равнодушной, но чувствовала, как слёзы ручьём текут из глаз.

— Что это сейчас было? – охрипшим голосом спросил он, указывая на клуб.

— Ты ведь видел.

— Видел и хочу понять, что это всё значит, – он смотрел на меня с некой надеждой в глазах. – Какой-то промоушен перед концертом? Тупая шутка? Что, блять?

— Во время твоего отсутствия, я всё свободное время проводила с Дэном. Мы сблизились. И когда ты заговорил о переезде, сказал собирать вещи, я вдруг поняла, что не хочу к тебе в Москву. Не хочу от него уезжать. Не знаю… – говорила я сквозь ком в горле и задыхалась. – Я ведь говорила, Ираклий, что у всего есть срок годности.

Я видела, как пелена накрывает его глаза. Он превращался в другого человека. Все мышцы были напряжены до предела. Он дышал так, что казалось из него вырвется зверь и разорвёт меня в клочья.

— И вместо того, чтобы откровенно поговорить со мной… – старался говорить сдержано, но не мог подобрать слов. – Тварь! Я ведь чувствовал, что происходит какое-то дерьмо с тобой. Ты могла просто поговорить, но вместо этого предпочла, чтобы тебя на глазах у всех чуть не поимел другой парень. Ты за день смыла в унитаз все годы наших отношений. Обесценила все, что имело значение!

Его лицо покраснело от злости и ненависти.

— Не нужно было, – шёпотом ответила я. – Я ведь говорила, что не достойна твоей любви.

— Это все, что ты можешь мне сказать? – он запустил руки в свои волосы, смотрел на меня и не мог поверить в происходящее. – Бля-я-ять, да как так?

На глазах его наступали слёзы. Это всё разрывало меня на части. Я хотела умереть прям там на месте. Ослепнуть, лишь бы не видеть, как ломает Ираклия. Оглохнуть, лишь бы не слышать этих слов из уст любимого мужчины.

— Я не для семьи и не для серьезных отношений. Дэн улетает в Штаты, и я хочу полететь с ним. Там больше возможностей для моего развития, – с трудом произнесла я.

И с ещё большей силой заставила себя снять с пальца кольцо, которое он мне подарил, и протянула ему.