Сон и явь. Перепутье

— А, — улыбаюсь ему. — Тогда ясно, почему во сне мечты уже не было. Ты её заполучил.

— А ты о чём-то мечтаешь?

— Да, — с теплом вспоминаю я. — Мечтаю увидеть снег.

— Хорошая мечта.

— Знаешь, во сне ты осуществил её, — почему-то решаю сказать об этом откровенно. — И меня не покидает ощущение, что эта мечта уже сбылась и на яву, ведь я отчётливо помню каждую минуту, проведённую в горах.

Он молчит, вдумчиво смотрит мне в глаза, словно что-то анализируя.

— Мы были вдвоём? — спрашивает он, чуть помедлив.

Его вопрос ставит меня в тупик. Я судорожно пытаюсь придумать какую-нибудь ложь. И вспоминаю, что он привёз меня туда под предлогом работы, и хочу сказать именно эту версию, но он опережает меня.

— Я был влюблён в тебя в этом сне? — задаёт ещё более обескураживающий меня вопрос.

Я смотрю на него потерянным взглядом и не понимаю, что ему ответить.

— Почему ты спрашиваешь? — единственное, что приходит мне на ум.

Он протягивает руку к моему лицу и нежно берёт меня за подбородок.

— Потому что уверен, что встреть я тебя в реальности чуть позже, то влюбился бы с первого взгляда.

И не дав мне даже осознать всю суть сказанных им слов, он целует меня в губы.

Глава 18

Я лежу в кровати и не могу уснуть. Сердце бешено стучит в груди, и мне хочется зарыться поглубже, чтобы заглушить все мысли и переживания. Никогда раньше я не испытывала на себе родительского разочарования. И вот теперь я им пропитана с головы до пят.

Закрываю глаза и вспоминаю, что было прошлой ночью. Я обомлела, когда почувствовала прикосновение губ Итана на своих губах. Мой мир замер. Казалось, вся Вселенная сузилась до нашего поцелуя. И я потихоньку начинала сходить с ума. Его слова перед поцелуем эхом звучали в каждом уголке моей души, и мне казалось, что я вот-вот потеряю сознание от переизбытка своих чувств.

И всё бы было, как в самом волшебном сне, если бы вдруг кто-то позади нас не откашлялся, желая привлечь к себе наше внимание. Я тут же вздрогнула и пришла в себя. Отстранилась от Итана, повернула голову назад и, увидев папу, оцепенела. Температура моего тела поднялась до максимума. Мне хотелось надеяться, что он ничего не увидел, но это было просто невозможно. И я сгорала со стыда перед ним. Итан тут же взял себя в руки, встал с места и хотел заговорить с папой.

— Дионис, — обратился он к нему, но тот не дал ему договорить.

— Марианна, нам пора, — сказал он мне и только после этого перевёл взгляд на Майера. — МЫ поговорим потом.