Полёт мотылька

Он останавливает меня, поворачивает к себе лицом и нежно прикасается двумя руками моего лица. Все внутри сжимается. Я не готова к тому, что он хочет сделать, поэтому опережаю его:

— Ты оказался прав, — вырывается из уст.

— О чем ты?

— О родителях. Я не смогла тогда их опозорить, отказавшись от побега, не смогу и сейчас. Их счастье очень важно для меня!

— А мне важно твоё счастье.

Хочется рассмеяться прямо в лицо и спросить его: «Если важно, тогда почему ты делаешь все, чтобы сделать меня несчастной?», но я молчу. Не хочу снова ссориться. Это не поможет.

— И я сделаю все, чтобы сделать тебя счастливой. Хоть и не сейчас, — обнимает и крепко прижимает к груди.

Сначала думаю аккуратно вырваться из его объятий, а потом решаю действовать более решительно и обнимаю его в ответ. Замечаю, как от моего прикосновения, его тело тает в умиротворении. И я начинаю чувствовать себя очень низко даже для самой себя, ведь по сути, я сейчас играю его чувствами.

Он первый отпускает меня, и мы молча продолжаем нашу прогулку. Хочется развернуться и сбежать отсюда, от него, но понимаю, что я взаперти и мне никуда сейчас деться.

— Какие ты любишь цветы? Мне кажется, розы тебе не нравятся.

Удивляюсь такой инициативе, но решаю подыгрывать ему:

— Тюльпаны — говорю первые попавшиеся цветы, к которым не испытываю никаких негативных эмоций.

Не могу сказать ему о ромашках. Боюсь, что он решит подарить мне их, ведь они стали для меня символом наших чувств с Давидом и очернять их Альбертом я не хочу.

Позже мы возвращаемся домой. Альберт удобно устраивается на диване и предлагает мне присоединиться к нему. Соглашаюсь и сажусь рядом. Время рядом с ним тянется очень долго, тем более за просмотром фантастического фильма, где роботы порабощают людей. Ужасное времяпрепровождение.

В этот день, как и в последующие, Альберт решает оставаться со мной. Однако, с лёгкостью соглашается спать на диване в гостиной. Ведет он себя достойно и крайне редко пристает с поцелуями, от которых, увы, мне не скрыться. За эти дни он расслабляется и перестаёт видеть во мне угрозу, и это безгранично радует меня, ведь я прикладываю к этому массу усилий.

И вот, наступает день, когда врач, наконец-таки, выписывает мне снотворное от моей мнимой бессонницы, и я решаю действовать. Готовя ужин, подсыпаю в порции Альберта прописанную норму снотворного, чтобы без лишних проблем выкрасть его телефон. Мужчина ничего не подозревает и спокойно вместе со мной ужинает.

Общаемся мы легко, и я стараюсь чаще улыбаться, задабривая его этим. Он хороший человек, и жаль, что все складывается так, что теперь мне приходится делать плохие вещи по отношению к нему. Меня отвлекает мелодия звонящего телефона. Такая мелодия раньше стояла на черно-белых Nokia, и этот звук возвращает меня в далекое прошлое, где такими телефонами пользовались мои родители.

Удивляюсь, откуда сейчас в этом доме мог появится такой телефон, но, как только Альберт резко встаёт и выходит из кухни, понимаю, что у него есть второй телефон. И раз уж за эти дни я его не видела, значит он его скрывает. И это интригует меня.

Как только мужчина засыпает, и я убеждаюсь, что спит он крепко, я начинаю искать не только его смартфон, но и второй телефон. На поиски второго я трачу чуть больше десяти минут, но в итоге нахожу его. Разблокировав с помощью пальца Альберта смартфон я бросаюсь звонить маме. Но раз за разом абонент не отвечает, и только тогда я замечаю, что на часах уже два часа ночи и сильно расстраиваюсь.

На навороченном телефоне не нахожу ничего интересного и приступаю к более простенькому устройству. Понимаю, что это одноразовый телефон, как и номер, так как в нем присутствуют лишь два абонента, но только с одним из них есть небольшая переписка: