Старый лис смерил ее недружелюбным взглядом. Когда-то в молодости А-магир был закоренелым
– Напугал? – проворчал А-магир. – Да будет тебе известно, лисы ни при каких обстоятельствах не должны пугаться. Они должны сохранять трезвый ум. Должны знать, что было в прошлом и чего ожидать в будущем.
Он приблизился к О-ха и бесцеремонно толкнул ее:
– Отойди-ка. Думаю, этот кролик придется мне по вкусу.
А-магир был известен своим легкомыслием и безалаберностью, и, конечно, не ему было учить ее уму-разуму. Он прославился тем, что однажды среди бела дня забрел на главную деревенскую улицу и пересек ее, не обращая ни малейшего внимания на людей, что вовсю таращили на него глаза. Лишь когда над самым ухом лиса загудел автомобиль, он соизволил заметить, что вокруг люди, и бросился прочь. А-магир был на редкость крупным лисом, и далеко не всякая собака решилась бы с ним связаться.
– Давай убирайся, – лязгнул он зубами и вновь толкнул О-ха. – Не заставляй меня ждать.
О-ха прикинула, как разумнее поступить. Конечно, она уже съела самые лакомые куски кролика. Только голова и лапы оставались нетронутыми. И все же этот кролик – ее добыча. Она собиралась припрятать его остатки и сказать А-хо, чтобы он пришел и доел их. А-магир грабил ее самым наглым образом – и прекрасно об этом знал.
О-ха прижалась к земле напротив старого лиса – уши торчком, лапы напряжены, как для прыжка.
А-магир, с ленцой сощурив глаза, взглянул на нее. Всем своим видом он выражал крайнее пренебрежение.
– Что, – зарычал он, – перечить мне? Больно молода. Ну-ка прочь или пеняй на себя! Знаешь, скольким лисам я задал трепку?
– Потом расскажешь, – фыркнула О-ха, донельзя разозленная бахвальством старого лиса.
Она понимала: если дойдет до настоящей драки, ей придется нелегко, – того и гляди, станет калекой, а то и вовсе расстанется с жизнью. А-магир меж тем принял воинственную позу. Сердце лисицы колотилось все сильнее. Внезапно, и как раз вовремя, она вспомнила…
Вспомнила и сразу подалась назад.
А-магир надменно вскинул голову:
– Что, одумалась? Так-то лучше. Не люблю драться с самками – вздорный народ. Гонору у каждой хоть отбавляй. Но я-то им не даю спуску.
Эта наглая речь заставила лисицу яростно ощетиниться. Как бы ей ни хотелось проучить зарвавшегося лиса, но приходилось думать о детенышах, которых она носила. Сейчас она не может рисковать, а если вступит в бой, наверняка повредит им. Лучше не связываться с этим фанфароном, ему ведь нечего терять.
– Если бы не детеныши… – проронила О-ха и выжидательно посмотрела на старого лиса.
Тот бросил на нее высокомерный взгляд:
– Хочешь сказать, что ты брюхата? Ну, мне на это наплевать.
– Чтоб ты подавился этим кроликом, – огрызнулась О-ха. – Конечно, тебе наплевать на чужих детенышей. Своих-то не имел. И своей О-могир у тебя тоже никогда не было. Надо же, ни одна лисица не позарилась на такого…