— Встать. Дойти до костра. Сесть в позиции послушания. Лицом к костру. Спиной к тропе.
Указания были максимально просты и понятны. Более того — логичны и ожидаемы. Может быть поэтому не вызвали с его стороны никаких вопросов и нареканий? В тот же миг, как ствол перестал гнуть его подбородок к груди, Просо поднялся на ноги и направился к костровищу. Я посмотрел, как отдаляется его одеревеневшая от ожидания спина, и вдруг мне показалось, что пройдёт совсем немного времени, и я буду жалеть. Жалеть о произнесённом, о содеянном, о недоделанном и недосказанном. Обо всем происходящем. Потому что ничто из сделанного и сказанного не соответствовало переживаемому. А значит, ложно по сути своей.
Просо опустился в позицию послушания, поджав ноги, привычно расправил плечи и свёл руки на коленях. Я, наверное, сел бы также… Он обернулся глазами, подсмотрел. Чуть-чуть, так, чтобы противник оказался в зоне периферийного внимания. И ничего больше. Ни одного движения, выдавшего напряжение ожидания. Прикинул его положение на себя и покрылся липким потом: если бы я оказался в такой ситуёвине, то мог бы вести себя так запредельно спокойно, только если б был уверен, что рядом хорошего уровня команда поддержки. С силой подавил желание затравленно оглядеться и броситься в ближайшие кусты. Пацан пришёл ко мне. Пришёл с раскрытыми руками. Пришёл как к убежищу. И я должен ему. Обязан ответить доверием. Даже, если это окажется последней моей Поступью на этом свете. Потому что только там можно поступать по совести. Ведь так?
Я аккуратно прошёл к нему и сел напротив. Напротив, но не через костёр. Так, несколько сбоку, чтобы оставить огонь по одну сторону от нашей беседы. Положил левую руку с заряженным пистолетом на колено, а правой подбросил на угли сухих веток. Смотреть на пламя не стал. Справа от меня затрещало, захрустело, зашипело — подпитанный огонь начал набирать силу. Бедро под брезентовой штаниной стало нагреваться. А лицо Евгения осветилось. Оно оказалось бледным. И совсем не таким спокойным, как чудилось мне в темноте. Восковая маска была бы более живой, чем его лицо.
— Зачем ты пришёл?
— Сообщить, что Юрка в порядке, — пожал он одеревеневшими плечами.
— Ты сообщил, — голос остался холодным, ведь мне совсем не выдавать, что Чуда стал мне небезразличен. — Это всё? Или есть ещё пожелания?
Он усмехнулся.
— Выпьем?
— Не держу, — коротко качнул я головой.
— А я прихватил, — опять зло и бесшабашно усмехнулся Евгений и взглядом указал на недавно брошенную сумку.
Осталось только кивнуть. И демонстративно перевести предохранитель. Он угощает — не давить же на нервы, в самом-то деле?.. Просо аккуратно поднялся и пошёл за сумкой. Это дало мне возможность лишний раз оглядеться. Вокруг было тихо. На удивление.
Возвращался он, не глядя на меня — доставал из городского рюкзачка бутылку и закуску бутербродного свойства. Возился с едой он также демонстративно, как я до этого с пистолетом. На что мне оставалось лишь прикусить язык. Сел он ещё ближе, чем до этого и раскинул на земле полотенце, которому предстояло заменить скатерть. Движением позже я понял, что мир перевернулся…
Бокалы тонко звякнули. Пробка выстрелила. Шампанское зашипело…
Кто-нибудь! Ущипните меня!
Евгений, благополучно закончив с сервировкой импровизированного стола, скрестил ноги, пересаживаясь по-турецки, и удовлетворённо вздохнул, подтягивая ближе свой бокал. Я взял в пальцы тонкую ножку, словно хрупкое перышко, готовое улететь… Взглянул на свет. Шампанское. Конечно, проще накушаться водки или коньяка, но — шампанское… Это где-то за гранью для такой встречи. Это словно одновременно и вызов и демонстрация чего-то большего, чем просто выпить за встречу. Зачем он выбрал именно его?
Посмотрел на Евгения, хмуро качающего шипящую жидкость в бокале. Первый тост — тост угощающего. И что-то мне подсказывает, что в нашем случае это выбор не самый лёгкий. За знакомство — так незнакомы. За встречу — та ещё встреча была… За что бы выпить?
— За Холм! — Вопросительно поднял брови Евгений.
— За Холм! — Повторил я, подтверждая выбор.
Тост — искусство не менее запутанное, чем коан. И есть над чем размыслить.