Инициатор

Она шагнула ещё.

И владыка поднял руки. Зашуршали золотые одежды, словно тончайшие латы.

— Отдайте… — голос Алисы стал хриплым и пустым, вымотанным последним боем. — Отдайте Отца… И мы уйдём.

Владыка не ответил. От его рук шло золотое свечение, а глаза, направленные к высоким сводам замка, излучали силу и мудрость. Алиса шагнула ещё и осеклась. Владыка был похож на сестру Пелагею. Внутренней мощью, несгибаемой осью и седой умудрённостью.

Алиса стиснула зубы и повторила:

— Отдайте.

Но, не слушая её, Владыка начал читать.

Упало первое слово — неслышимое, невоспринимаемое, незнакомое — и Алиса ощутила, как воздух вокруг неё сгустился в прозрачный кисель. Тяжёлый, упругий, словно желе. Она вдохнула, и по ноздрям тяжелой змеей скользнул в нутро ленивый глоток воздуха. Силой вырывая руки из плена вязкого пространства, схватилась за горло. Выдохнула — змея лениво покинула лёгкие, прихватив с собой из носа кровяной поток. Расширенными глазами Алиса смотрела на Владыку — кричать, бежать, биться уже не хватало сил.

Вот как был пленён Прото… На свете было что-то большее, чем его сила.

Или всё дело в том, что она сама так и не стала сильным, могущественным зверем — хищником — богом? Так и осталась человеком, не способным смотреть безучастно на смерть близких и родных? Или? В чём?

Стиснув зубы и ещё раз глотнув змеи-воздуха, она оторвала от пола ногу и попыталась сделать шаг навстречу инквизиторам.

Владыка выдохнул второе слово…

И тело перестало слушаться, стремясь сжаться в точку пространства, сжимающейся вселенной, где каждая галактика — клетка крови, понеслась к своему изначалью, к центру, знаменуя начало конца. Алиса смотрела застывшим взглядом на Владыку. Уже ничто не было возможным…

— Нет. Стойте.

Знакомый голос упал ударом набата. Звучно, гулко и тяжело.

Владыка опустил глаза и посмотрел на йахасу. Потом за неё, дальше, где за её спиной поднимался на ноги командор. Владыка сглотнул, сумасшедшее глядя на то, как командор отряхивается, смахивая налипшие к коже чешуйки засохшей крови.

— Командор?

Голос Владыки ломался от неслышимого до человеческого.

— Пропустите, — устало отозвался командор. — Он ждёт её.

Алиса с трудом прикрыла глаза — хотелось плакать.