Инициатор

— Они… Убили бы его. А он ещё совсем… он мог бы ещё… ну… вернуть душу, — Алиса опять облизала губы, ощущая, что пытка взглядом учителя хуже многих мук, — А они, всё-таки, храмовники. Они уже близки к престолу… Их же не отринут…

Наставник опустил веки, а лишь затем и отвёл взгляд.

— Что ж, — медленно произнёс он. — Как бы ни было тяжко ведро позора, которое ты навлекла на нашу школу, кое-чем мне можно гордиться — ты поняла, что человеческая душа стоит многого…

Алиса закрыла глаза, скрывая болезненно-влажный блеск под ресницами:

— Не сложно ценить то, чего не имеешь — вожделеешь или потерял, — стократ тяжелее ценить то, что у тебя есть.

Отец Борислав кивнул, подтверждая, и снова сел на стул, сложив руки на спинке и опустив на них подбородок.

— Дело не столько внутреннее, сколько идеологическое, а значит внешнее… — он прикрыл глаза и продолжил: — Что бы ты поняла, насколько всё серьёзно… Отец Аттик был значимой фигурой для региона. На его подготовку как центра кристаллизации веры Собор затратил три десятка лет и несколько миллионов долларов. Сразу, как только он только начал свою деятельность, его деяния, несомненно, стали самыми удачными и плодотворными среди подготовленных лидеров с начала века. Изгнание бесов, чистка грязных мест, обращение и удачные исцеления дали хороший процент верующих в области, а уж про его влияние на жизнь светскую можно не говорить. Даже его позиционная война с лидером «Роси свободной» Мирошенко давала нам немалую пользу — каждый выпад отца Аттика давал фонтан эмоций среди верующих, а каждый промах сплачивал ряды.

Алиса снова облизала губы — наставник рассказывал неспроста.

— Конечно, многое можно исправить… Ещё не поздно причислить к великомученикам, наштамповать мирроточащих фотографий… — командор задумчиво почесал подбородок о косточки ладони. — Но он успел бы сделать намного больше, если бы работал всё положенное ему время. И потому за его смерть кто-то должен заплатить.

И бросил внимательный взор на девушку.

Алиса задумчиво смотрела в лоб нарисованному на стене напротив человеку. Распятый, он чем-то был похож на неё. Может быть, неестественно бледной кожей, схожей с её, едва народившейся после тяжёлых ожогов и ранений.

Наставник задумчиво продолжил:

— Конечно, у отца Аттика были враги вне нашей системы. Начиная от других формаций — католиков, мусульман, иудеев, язычников, — которые явно не вольготно существовали на вверенной ему территории и точили зуб. Его смерть могли заказать и политики, чьё избрание он не санкционировал среди мирян, но… — наставник убедился, что Алиса, несмотря на отстранённый вид и устало опущенную голову, чутко слушает, и продолжил: — Но все эти версии кажутся маловероятными, если принимать во внимание, что в его устранении участвовал инициатор, который только что упустил главу почти завершённого обряда.

Алиса подняла на командора взгляд — пронзительный, ясный, — но что-то сказать не успела — Отец Борислав продолжил:

— Внутри ордена всегда были разногласия, испокон веков, но впервые мы столкнулись с тем, что кто-то из церкви стал лидером обряда вызова падшего… И то, что ты упустила его, можно объяснить только двумя способами — тебя купили или ты оказалась слаба перед ним. Первое я отметаю, зная твою преданность идеалам Дома. Значит, речь идёт о том, что тебя заставили поменять хозяина. О том, что неизвестный нам сектант оказался чудовищно силён и перепрограммировал инициатора. А это очень серьёзно. Поэтому так важно, чтобы ты ответила, кто заставил тебя предать церковь.

— Я не предавала!

Наставник словно не услышал:

— Я уполномочен сообщить тебе, что, если ты назовёшь заказчиков, то твоя участь будет не такой тяжкой, как в противном случае.

— Неужели? — хрипло спросила она.

Отец Борислав пожал плечами: