Инициатор

— Уходи. Сейчас.

И он пошёл обратно к склепу.

Алиса смотрела в высохшую спину, на короткий ёжик — чёрно-седой, словно кто-то запятнал белыми материками странный ершистый глобус — и чувствовала напряжённую пружину, сжатую в пространстве обстоятельствами судьбы. И эта пружина дрожала, готовая сорваться из-под неловких пальцев и ударить.

Монахи молчаливыми тенями замерли на входе в зал. Один Инквизитор — старик, но всё ещё крепкий — и трое послушников, зрелых мужей, проходящих обучение.

Инквизитор среагировал быстро:

— Кондрат! К отцу Амвросию! Мы его задержим! — и сам двинулся на бета, насторожено вытягивая из ножен клинок.

Один тут же ринулся обратно в коридор, а двое оставшихся послушников заучено отступили от Инквизитора в разные стороны, единой шеренгой отсекая нежити путь к коридору. Замелькали короткие клинки в ладонях — серебрённые, затемнённые, с рубинами по рукоятям. А на лица словно приросли маски равнодушного ожидания. Им нужен был всего один момент — двинется ли бет, отступит ли, бросит взгляд в сторону — любое движение, когда его внимание будет рассеяно.

Но Даниил не двинулся. Стоял сгорбленно возле разрушенного склепа криптобиоза и ждал.

Только теперь Алиса поняла, что происходило. Здесь для людей было слишком темно. Они хорошо видели бета, стоящего прямо напротив освещенного коридора, в потоке мутного света, но не могли разглядеть её, стоящую в темноте возле обрушенной стены. И потому люди приняли бета за восставшего из «неживой дрёмы» упыря. И готовы были сражаться, как с настоящим альфа.

У Алисы перехватило дыхание, когда попыталась вскочить на ноги, но тело, вместо пружинистой мощи движения, дёрнулось в ответ на желание. Она не могла сражаться! Бет перед Инквизиторами оставался беззащитен.

Она ещё имела возможность на остатках сил рвануть в нору и уйти незаметной. И этого, наверняка, хотел Даниил, не спешащий к действиям, тянущий время…

— Йахас! — повелительным, «особым» голосом заговорил Инквизитор. — Брось нож и встань на колени!

Он не угрожал, не уговаривал, слишком хорошо понимая, что либо приказ подействует на йаха, либо вызовет ответную агрессию.

Но Даниил не двигался. Оценить его жизнеспособность Инквизитор не мог. А рисковать жизнью своей и послушников, если «альфа» в силе — не хотел. И потому люди не торопились, ожидая подкрепления.

Данила, же сгорбившись, исподлобья оглядывал то одного послушника, то другого. Не встречался взглядом лишь с Инквизитором и — ждал.

Алиса напряглась, заставляя тело трансформироваться, но вместо ломки, получилась лишь крупная дрожь, сворачивающая мышцы. Стиснув изувеченные губы зубами, заставила себя сжать кулаки — боль стучалась в сознание как отголосок далёкого набата, едва заметно, бледно. Но всё-таки это уже было хоть какое-то чувство тела.

Взгляд Даниила метнулся в её сторону — чёрный, глубокий, — и за пеленой настороженности, Алиса увидела в нём сожаление.

В следующий миг бет бросился.

Кинулся на послушника, махнул ножом, стремясь достать. Подготовленный воин прикрылся запястьем, защищённым под рукавами наручем, и тут же напал сам. Через мгновение вокруг Даниила уже вращалось торнадо чёрных силуэтов, размазанных быстрыми движениями в следы огромной кисти. Торнадо закружилось, разламывая людей и нежить.

Кровь из взрезанной вены ударила по стене недалеко от Алисы, чёрными смоляными каплями повисла, поползла вниз. И тут же из вихря вырвался человек, держащийся за кровоточащее горло. Рухнул на колени, стал заваливаться.