Инициатор

— Алиса.

Словно шёпот камыша в заводях. Словно шорох пальцев по волосам. Словно ток крови в вене.

Она подняла голову.

Прямо под ногами — только сбежать с высокой насыпи бортика кратера — расстилалась зелёная долина, перечёркнутая бурыми водами быстро бегущей реки. Через изумрудную ткань плотного леса возносились кипенные верхушки-треугольники, искрящие от солнца разноцветными звёздами. А между ними самым большим сооружением выделялась усеченная пирамида с белоснежной поверхностью, отражающей солнце. И тянулся гул, едва уловимый даже её слухом, гул, притягивающий и пугающий.

— Алиса…

И, уже не задумываясь, она спрыгнула с гребня. Приземлилась, опираясь на руки и ноги, словно на лапы. Отряхнулась, с голой кожи сбрасывая песчаный налёт. Принюхалась, поводя головой. И побежала в лес, с насыпи, всё больше разгоняясь и разбрасывая гальку ударами босых пяток. Вскоре ноги пружинисто вбивались в пружинящую мягкой травой землю, а над головой, задевая, провисали тяжёлые ветви, увитые тяжёлыми гирляндами цветов.

Она бежала почти до самого основания здания, выложенного из огромных белых блоков.

И лишь услышав голоса людей, остановилась и дальше продвигалась осторожно, жадно прислушиваясь к чужой, но чем-то знакомой речи.

Там, впереди, возле лестницы, стояли и ходили люди. Десятки людей. Тёмнокожих, тонкокостных, гибких необычной, незнакомой грацией, равной хищной. Они спорили и усиленно махали руками, словно это помогало им в препирательстве. Но не это привлекало Алису. Замерев, она вцепилась в гладкий ствол незнакомого дерева и вытянулась всем телом к белой стене впереди.

Её кожу потряхивало нервическими спазмами, а зубы под разомкнутыми губами вытягивались.

Запах. Одуряющий запах шёл от людей.

Волшебства, воспевающего жизнь. Силы, бегущей по жилам. Крови, давящей на сердце. Незапретной крови…

Алиса вздрогнула, сильнее вцепившись в дерево.

Люди пришли к единому мнению и теперь громогласно выкрикивали истину, рождённую в споре. И радовались этому, словно дети. А потом одним порывом сорвались с мест и побежали, скрываясь от Алисы в тёмном провале входа. Пряный запах крови шлейфом тянулся за убежавшими и, не удержавшись, она рванулась следом. В два звериных прыжка пересекла залитую солнцем площадку перед входом и оказалась перед чёрным порталом. Оттуда тянуло холодом, сыростью и будоражащим до дрожи запахом крови и цветов.

Она стояла на самом краю, меж светом и тьмой и смотрела в чёрный зев.

И тихий голос звал с самого дна прохода, шипя и змеясь по стенам:

— Ааа-лии-ссссаааа…

Одним прыжком она влетела внутрь и застыла, подобравшись для броска и боя. Глаза подстроились, до боли натянув накалённую струну в голове. Но вокруг было спокойно. Стены смотрели нарисованными глазами красного цвета, и усмехались кривыми синими ртами, и никого живого. Но Алиса чувствовала присутствие неизвестного, сильного и уверенного. И оттого смораживалось нутро.

Запах повёл её по спирали узкого коридора, уходящего под землю. И с каждым шагом он усиливался, пока не стал почти нестерпим для трепещущих ноздрей и по стенам туннеля не заплясали отблески огня.

Она шагнула из темноты коридора на свет. И остановилась. Балкончик без ограды — метр на метр — и дальше, впереди, огромный, освещённый тусклыми огромными лампами на стенах, круглый зал. На полу, далеко внизу, лежали тела. Многие уже не двигались, изломанными фигурами, словно тонкими кляксами, пятная каменное дно, но другие ещё шевелились, в красной влаге становясь похожими на слизней. И запах — цветочный, одуряющий запах — восходил такой плотной массой, шибая по ноздрям, что Алиса потерялась, закрывая глаза. Прижалась плечом к стене, чувствуя дрожь в коленях и подкатывающую к горлу голодную тошноту.