Соперник падает на землю, прижимая свои металлические руки к пустой глазнице, вопит так, что даже самый отбитый зритель напрягся. Кровь течет сквозь его пальцы. Похоже, мой шип не пробил ему мозг.
В следующий раз пробьет.
МОИ ЛЮДИ ЗАТАЩИЛИ АДАЛИЮ в машину в темном переулке за ареной. Никко с командой отправили ее подругу, Мию Роджерс, домой на чертовом черном фургоне. Мне бы стоило как следует припугнуть эту дуру, чтобы она больше никогда не играла со мной или, блядь, с безопасностью моей невесты. Но это придется оставить на потом. Сейчас есть дела поважнее.
— Что, нахуй, ты себе думала?! — рычу сквозь зубы, когда ее испуганные глаза встречаются с моими.
Она молчит, будто не понимает, что могло с ней случиться. Сука, да если бы Синатра все еще стоял передо мной, я бы выбил ему второй глаз прямо сейчас.
Но уже нет. Сейчас он где-то там корчится на каталке, орет, как ебанутый, пока медики держат его и пичкают самыми мощными обезболивающими, чтобы хоть как-то облегчить его жалкое существование.
Я никогда никому об этом не говорил, потому что для человека с моей репутацией это звучит странно, но день, когда я могу пощадить чью-то жизнь, — это хороший день. А кровь... кровь всегда остается на руках, как сейчас, когда я хватаю лицо Адалии, потряхивая ее, чтобы заставить говорить.
Но она только смотрит на меня в полном шоке.
Глядя на окровавленные шипы, покрывающие мою руку, я вдруг вспоминаю, что все еще в маске. На мне только черная футболка, которую я наспех натянул, чтобы выбежать в коридор и сесть с ней в машину.
— Говори, — рычу, снова потряхивая ее. Бейсболка падает с ее головы, и золотистые волосы рассыпаются по плечам. Мой взгляд невольно следует за ними вниз, к ее телу, спрятанному под мешковатым черным свитером. Безумное желание забрать ее себе вспыхивает во мне, как пожар.
— Мне нужно было увидеть тебя, — говорит она, ее голос обволакивает мое сердце, как гребанное одеяло. — Мне нужно было понять. — Она хватает мою руку своими мягкими, теплыми ладонями, их нежность контрастирует с кожей перчатки и острыми шипами. — Я люблю тебя, Джакс, — говорит она тихо. Блядь, эта женщина делает со мной что-то нереальное. — Мы в этом вместе.
— Нет, — хриплю я, опуская лоб к ее, стараясь не причинить ей боль. — Ты не можешь помочь мне, Адалия. Чем ближе ты к этому аду, тем сложнее мне тебя защитить.
Она берет мое лицо в маске в свои ладони.
— А кто защитит тебя?
Я молчу. У меня нет ответа, и она продолжает:
— Давай сбежим вместе, Джакс. Забьем на весь этот ебаный бардак. Нам не нужны ни роскошь, ни деньги. Ни тебе, ни мне. Я могла бы жить с тобой в лесной хижине и быть абсолютно счастлива.
Я улыбаюсь, хотя она этого не видит. Это звучит как рай. Но я знаю, что, даже если бы я всерьез задумался об этом, мое прошлое ворвалось бы в нашу жизнь с гребанной кувалдой.
— Как ты вообще прошла охрану? — спрашиваю я.
— Переоделась одной из горничных. Надела парик и униформу. Костюм принесла Миа, и это она помогла мне пройти мимо ребят. Но это ли сейчас важно, Джакс? После того, что я только что видела?