Его голос звучал так страшно, холодно и жестоко. Я не могла поверить в то, что он говорил. Я ожидала, что он будет убеждать меня в том, что он ни в чем не виноват, а он признается мне в преступлении.
— Давид, но..
— Игоря, этого, главного ублюдка, застрелил после того, как он объявился возле дома твоей тети.
Он встал и подошел ко мне.
— Я бы не смог жить, если бы не наказал их за это.
— Давид, что же ты наделал… — я плакала и не знала, что теперь нам делать. Не мне. А нам. Простить его я не готова, но и бросить тоже.
— А если тебя найдут и посадят?
— Эти люди скрывались от правосудия годами, убивая невинных девушек. А я лишь воспользовался своей властью. Можно сказать, что они сделали это сами.
Я не хотела больше ничего спрашивать. Я не хотела знать в подробностях, что он сделал. Я понимала его и осуждала одновременно. Больше у меня не было ни одного вопроса. Я сидела молча и лишь слушала то, что он говорит.
Об этом больше Давид ничего не рассказал. Ему было тяжело говорить об этом, а мне было тяжело слушать.
— Я бы не стал обманывать тебя, насчет Марины, — не дождавшись моего вопроса начал он. — Ты ведь знала о наших отношениях. После того у нас ничего не было.
Он останавливался после каждого предложения и ждал, что я что-то скажу. Но я будто проглотила язык. Все чувства перемешались. Я шла сюда, чтобы получить то, что хочу я. Я не думала о чувствах к нему. А теперь сердце сжималось от каждого его слова.
— Марина была беременна не от меня. Ей как-то удалось обмануть меня на первом ДНК-тесте, но потом я сделал еще два после рождения ребенка, без ее ведома и в разных местах. Это был не мой ребенок, Анна. Я бы все тебе рассказал. Я молчал только потому, что хотел для начала убедиться сам.
— Убедиться сам? Разве так поступают в паре? Разве мы не вместе должны все переживать?
— Анна! Я чуть не загубил твою жизнь! Я боялся взвалить на тебя еще и это! Пойми же, я ненавижу себя за все это. Но я не смогу без тебя. И если мне придется держать тебя рядом этим соглашением, то я буду!
Как только мне казалось, что он размякает от своих чувств и эмоций, так тут же он брал себя в руки и становился тем грубым и жестоким человеком, которым он мог иногда быть. Я не могла упускать свой шанс. Подумаю обо всем дома, а пока нужно договориться.
— Давид, я пришла сюда выслушать тебя. Я не смогу простить тебя.
— Нет, Анна, не говори так. Если ты дашь мне время, то ты сможешь понять меня.
— Но сколько времени, Давид? После того, что ты сделал, я потеряла семью, потеряла интерес к жизни. Я чуть не убила себя, Давид! Ты ведь жил бы дальше и не думал даже обо мне тогда.
— Нет! Я бы не простил себя, если бы хоть один человек погиб из-за меня так же, как моя сестра. Анна, я прошу у тебя только один шанс. Возможность все исправить.