— Эль, тебя что- то беспокоит? — интересуется Нина. — Я же вижу. Горюешь по своему Диме? Я ведь права…
— Знаешь, просто как-то все странно получается, — отвечаю ей. — Он столько раз говорил мне, что любит, а теперь женится на другой. Кроме того, он не увидит нашего ребенка. Не сможет ощутить, как он толкается, как развивается. Знаешь, не такой жизни я хотела для своего ребенка. Не для того, чтобы ему была уготована роль второго плана. Понимаешь меня?
— Я все понимаю, милая. Ты же и сама прекрасно понимаешь, что, если вовремя не отступить, боль будет сжигать тебя изнутри. А тебе нужны положительные эмоции. — Пытается меня успокоить. — Ты стала слишком восприимчивой ко всему, что тебя окружает. Так нельзя. Да, Дима поступил несправедливо по отношению к тебе, но Эль… Ты ведь любишь его. Просто спрячь это чувство и не показывай его никому. Иногда жизнь может измениться до неузнаваемости и переиграть многое.
— Нет, Нин. Навряд ли здесь удастся что- либо переиграть. Посмотри на меня. Разве я буду кому-то нужна такой? Ты слышала, что сказал Пашка. Неизвестно, сколько времени уйдет на реабилитацию.
— Эль, вот честно, ты себя накручиваешь. Продолжишь в том же духе, и я не знаю, что с тобой сделаю. Тебе 22 года, а ты уже себя закапываешь несуществующими проблемами. — Садится рядом и обнимает за плечи. — И знаешь, твоя мама точно бы не одобрила такой ход твоих мыслей.
Я даже не знаю, как бы она отнеслась к моей беременности и отношениям с Димой. Наверняка бы сказала: «Эль, ну куда ты лезешь? Неужели других не нашлось?». И в этом я ее понять могу. Она бы для меня сделала все.
— Так, давай собираться. Ты же знаешь, Пашка выписку оформит быстро, — выдает Нина. — Глазом моргнуть не успеешь.
— Слушай, Нин. Может, вы уже распишитесь? А то тянете кота за причинное место. И коту неприятно, и себя мучаете. А Пашка… Веришь или нет, но вы оба слишком хорошо смотритесь вместе. — Улыбаюсь, глядя на ее выражение лица. Она ведь прекрасно понимает, что я права. Отношения, которые между ними сейчас, сложно не заметить.
Надев на себя теплый свитер и штаны с вязаными носками, которые Нинка натянула на мои ноги, я снова чувствую какой- то подавленной. Может, погода так влияет на меня… В любом случае я не знаю. С одной стороны я безумно рада покинуть эти стены и сменить обстановку. С другой, внутри меня гложет чувство вины, что я уезжаю вот так, ничего не сообщив Диме и ребятам. Надеюсь, они все поймут.
Нинка помогает мне пересесть в коляску и укрывает мои ноги пледом. Мы обе сидим в палате в полной тишине, потому что я не знаю, что мне ей сказать. Мы все заложники того, что происходит вокруг нас. Знаю, в это сложно поверить, но по-другому назвать всю эту ситуацию, в которую мы угодили, не выходит. Мы все запутались в этой паутине. И выбираясь из сетей, мы попадаем в новые, которые удерживают нас гораздо сильнее предыдущих.
Пашка заходит к нам в палату уже одетый и с моей картой в руках. Смотрю на него и хочу верить в то, что он ничего не скажет Диме. Ему не нужно видеть меня такой. А мне стоит забыть его. Он сделал свой выбор. Принял важное решение в своей жизни — отправить нас на второй план, где я не могу оставаться. Я живой человек и у меня есть к нему чувства. Но любить и при этом страдать, на это я не соглашусь.
— Ну, что девчонки, поехали? — улыбается, глядя на меня.
— А как же твоя больница?
— Я взял отпуск. Ты же не думала, что мы оставим тебя одну в таком состоянии. — Обнимает Нинку за талию и подходит ко мне. — Эль, все будет хорошо. Верь мне!
— Увезите меня отсюда, — говорю Пашке. — Я больше не могу видеть одни и те же стены. Хочу уехать и начать свою жизнь с чистого лица.
Мы вместе выходим из здания клиники. Когда я в последний раз была на улице, случилось то, чего я меньше всего хотела увидеть. Тяжело осознавать и принимать за правду некоторые поступки не дорогих, но в какой-то мере родных по крови родственников. Пойти на такой шаг ради того, чтобы привязать меня к себе, не поддается никаким объяснениям. Он мог убить моего ребенка и меня вместе с ним. Я боюсь представить, чтобы было, не окажись в тот день никого поблизости…
Пашка помогает мне сесть в машину и садится за руль. Нинка садится рядом со мной, и мы уезжаем подальше от больницы. На удивление, за месяц проведенный в больнице, я как — то и забыла, каково это быть в городе.
— Все в порядке? — интересуется Пашка, посмотрев на меня через зеркало заднего вида
— Да, я просто немного задумалась.
— Андрей рассказал мне о твоих успехах, — говорит Пашка. — Уверен, что у тебя все получится.