— А ты серьезно думаешь, что я головой тронулся, соглашаясь на все это? — усмехаюсь, глядя на него. — Мне нужно, чтобы все в это поверили, Тох. Знаешь, как говорят: «Чем выше взлетаешь, тем больнее падать».
— Как бы падать не пришлось тебе, — говорит Тоха. — Не забывай о том, какие люди стоят за твоим отцом.
Такое сложно не брать в расчет, но на любого злого пса есть свой намордник. Нужно лишь его подобрать. Сложно? Да. Каждый день я, черт возьми, мечусь между своими решениями. Оцениваю и просчитываю свои шаги наперед. Пытаюсь найти единственное верное решение, чтобы побыстрее со всем покончить. И оно у меня есть, но для этого потребуется время.
— Об этом не забудешь, Тох, — говорю ему. — Но ты должен понимать, что будет, если ничего не делать. Сидеть и смотреть на все эти выходки отца и мириться с ними… Не для этого я все это начал. Не для того, чтобы держать отца на коротком поводке. А для того, чтобы избавиться от него и вернуть себе Элю, Тох. И мне нужна будет ваша помощь в том, чтобы это сделать.
— Ты думаешь, что после всех этих новостей она захочет с тобой говорить? — усмехается Тоха. — Эля всеми силами держится за ребенка. Она борется только ради него. Я заходил к ней недавно. Видел, в каком состоянии она была. А еще, поймали того, кто ее сбил. Ты мне не поверишь, но это ее сводный брат. И, как думаешь, с кем он общался?
— Юдина…
— В яблочко, — отвечает мне. — Но если хочешь все наладить, не горячись и откинь нахрен все свои эмоции. Так, как ты это обычно привык делать.
Эля… От слов Тохи в груди все сжимается. Она столько всего перенесла, и снова на нее навалилось многое. Сначала Юдина, а после отец добавил ложку дегтя… Я столько раз винил себя за все, что с ней происходит. Ненавидел себя за это и понимал, что отец не оставит ее в покое. Он слишком сильно вцепился в нее свои когтями. И именно эти когти я намерен ему обрубить.
— Ты не представляешь, как сильно мне хочется придушить эту суку, — говорю, залпом выпивая виски из стакана. — Мало того, что решила ублажить отца, так еще и от Эли надумала избавиться.
Сжимаю стакан в руке и с шумом ставлю его на стол. Меня просто переполняет ярость, которую я с трудом сдерживаю.
— Дим, успокойся, — говорит Тоха. — Мы и сами были не в себе от этой новости. Но, черт возьми, ты должен держать себя в руках. Ты ввязал в схватку со своим отцом. Смог получить от него 50 % акций и готов на эмоциях все просрать?
Я слишком долго ждал момента, когда смогу дать отцу отпор. Этот ублюдок испортил жизнь не только мне с братом. Измены на стороне. Развлечения со своими секретаршами. А теперь еще и дочь друга в койку затащил. Обрюхатил и решил скинуть на меня. Такого человека даже отцом назвать сложно. Для него играет роль только дело принципа…
— Дим, ты в порядке? — интересуется Тоха.
— В полном… Завтра вернусь на старую квартиру. Нужно создать видимость счастливой будущей семьи и постараться не придушить эту сучку.
— А ты думай больше об Эле. О том, как ей хреново, когда она смотрит новости, — говорит Тоха. — Она до сих пор вспоминает, как пришла к тебе в тот день. Кстати, зачем?
— Вернуть его…
Достаю из штанов цепочку с подвеской и кладу на стол. Я до сих помню ее глаза, полные слез. Видел, что она хотела со мной поговорить, но эта Юдина… Убить готов…
— Дим. Эля — она самая лучшая девушка. И если честно, я даже завидую тебе. Если бы мы не остановили тот спор, может, у меня тоже был бы шанс встречаться с ней. Она достойна большего, чем все это дерьмо, в котором плаваем мы все.
— Я знаю, Тох, — говорю ему. — И пытаюсь положить всему этому конец.
— Но при этом ты только больше врагов себе наживаешь, — отвечает Тоха. — Я вот тебя слушаю и никак не могу понять одного: что ты будешь делать, если твой план не сработает?