Дед приготовил на продажу свежее мясо, кур, яйца и овощи. Я — сыры, сметану, сливочное масло, которого здесь тоже не было, творог.
— Рядом будем стоять, — решил дед. — Мой товар обычный, такого на ярмарке будет пруд пруди, а твой — диковинный. Подойдёт покупатель поглазеть — чего-нито и купит у нас.
Чтобы не терять драгоценного времени, выезжать решили из дедова дома.
По пути к деду меня перехватил Савва. Грубо схватил за плечо, притянул к себе.
— Пусти! — дёрнулась я.
Савва молчал. Разглядывал меня так, словно впервые видит. Нехороший это был взгляд, липкий, вязкий, слишком откровенный.
— Вот ты какая стала, Улька, — выдохнул он. — Со мной, значит, всё дурой прикидывалась, глазищами испуганными смотрела, а тут нате вам! Решила первой красавицей на селе заделаться?
Я? Что он несёт? Да мне вообще неважно, кто тут у них в курятнике первая, а кто — вторая. Я — сама по себе. С местными девками общаюсь исключительно из вежливости, и то, если сами с вопросами лезут. Кстати, они меня за это не любят и считают задавакой. На игрища и посиделки с семками я тоже не хожу. Что там делать? Слушать, как Манька сохнет по Ваньке, а Ванька, змей-искуситель, хочет весной засватать Таньку? Ну очень интересно!
— Руки убери, — попросила я Савву.
За эти несколько месяцев я набрала немного мышечной массы и теперь была вполне сильной физически девушкой. Конечно, до кабанчика Саввы мне далеко, в кулачном бою точно проиграю. Но что мешает просто и быстро дать ему коленом между ног? Тем более стоит так удобно — ноги на ширине плеч, как говорил в колледже наш физрук.
Я подняла глаза к небу. Простите, великие боги, но ведь сам напрашивается!
— Ты, говорят, торговкой задумала сделаться? Деньгу сшибить? Так не таскайся понапрасну, кому твои глупости нужны.
— Тебя забыла спросить, — усмехнулась я.
Глаза Саввы опасно сузились. Он больно стиснул моё плечо и я, уже не раздумывая, приготовилась к удару.
— Савва! Савва! Вот ты где! — из-за угла выбежала его сестра с растрёпанной косой. — Пошли скорее, батька ругается! Надо порося колоть, а ты ходишь неведомо где!
Савва отпустил меня с явным сожалением. Я, с неменьшим сожалением, расслабила правую ногу. А как хорошо могло получиться. Я, Савва, пустая улица. Сразу бы все вопросы с ним порешали.
Весь вечер мы с Феней пекли её прекрасный хлеб. Это я придумала, хоть Феня и отбивалась.
— Кому он в городе нужен, Ульна? Тама такие лавки хлебные — мимо не пройдёшь. И булки, и плюшки, чего только нет. Кто на мой-то, серенький, польстится?
Но я была уверена, что желающие найдутся. К тому же я планировала провести дегустацию, а с ней без хлеба никак. Не на палец же сливочное масло намазывать.
Спать собрались поздно, но Феня сказала, что с ярмаркой всегда так напряжённо.