— Мы подумаем над твоим предложением, — продолжая усмехаться, скидывает трубку.
Осознаю, что Минаев пешка, только вот зачем Ткач подкладывает ее под него. Ведь разве можно так, неужели у него совсем внутри ничего не трогает.
Мой последний выход — это подполковник ФСБ Кристенко. Давний знакомый, классный мужик. Когда-то предлагал отучиться на мента, чтобы я к ним пошел. А я вот на другой стороне остался. Просил меня помочь поймать Ткача, и я почти помог. А потом случилась она, все мысли заняла. Дорвался до лакомого кусочка, все спуталось. Потерял бдительность.
— Олег Викторович, у нас проблемы. Вернее у меня.
— Ну и что ты хочешь? — гремит басом. Как обычно, без лишних слов. Просто конкретика.
— Когда Ткач меня упек за решетку, я к вам не пошел. Сам думал выкручусь, но сейчас уже не справлюсь. У него моя женщина. Помоги найти.
— Ну и сволота. Он же не трогает никогда родных. Не его методы. Чего вдруг?
— Она… — оступаюсь на полуслове, — Она его дочь.
Глава 37
Наши дни
— Чей это дом? — задаю вопрос вполголоса. Связки болят из-за крика и истерики.
— Твой будущий дом, — Минаев кладет руку на мое колено, сжимая его. Чувствую, как внутри холодеет.
— Что это значит? — осматриваю шикарный особняк. Территория огромная, вдалеке виднеется озеро. Пашина дача по сравнению с этим зданием выглядит маленькой избушкой, хоть и двухэтажной.
Неужели такое богатство можно заработать на содержании проституток? Уверена, что эти хоромы не Минаевские. Следовательно, меня с кем-то будут знакомить. С кем-то очень важным.
— Слишком много вопросов, куколка. Я слегка устал.
Я игнорирую выпад мужчины. Мне искренне плевать на его чувства, на его желания. Я здесь только для того, чтобы Паша был в сохранности. Прикрываю глаза и представляю, как он зол сейчас. Надеюсь, что он меня простит. Я ушла из его постели, из его дома к другому мужчине. Но уверена, что понимает почему. Федулов знает, я не предательница. Так любить мужчину и уйти к другому… Невозможно.
Мы заходим в хоромы, я торможу на входе, слыша голоса из гостинной. Все мужские. Они что-то обсуждают, смеются. Мне не по себе. Минаев хватает меня за руку, тащит за собой, но я упираюсь. Он зло сводит брови, прожигая во мне дыру, и мы смотрим друг на друга, испепеляя взглядом.
— Кто эти люди? — киваю в сторону голосов.
— Если перестанешь упираться, то мы сейчас пойдем туда, и ты познакомишься, — снова дергает меня за руку.
Стою на месте.