Но ничего не слышно. Почти все нити, что у меня есть, удерживают одного из солдат, другие же залечивают рану на моей шее.
Нет, пожалуйста. нет, пусть он будет жив, пожалуйста….
— Твой дружок сдох, я слышал, как хрустит его шея, когда он упал на камни, — слышу я голос.
Еще один, последний солдат легко запрыгивает внутрь и смотрит сначала на меня, потом на своего напарника.
— А ты чего? Не можешь прирезать хилую девку? — спрашивает он своего застывшего без движения напарника из хватки которого я вырвалась.
Он достает острый короткий клинок из ножен и делает шаг мне навстречу.
следующее мгновение что-то невероятно быстрое и яростно кричащее вцепляется в его шлем. Я вижу маленькие лапки ящерки, обхватывающие его со всех сторон. Солдат взмахивает рукой, пытаясь проткнуть ее, но не успевает. В следующее мгновение ящерка раскрывает пасть и посылает ослепительную струю пламени в прорезсь для глаз в шлеме солдата. Шлем раскаляется докрасна в считанные мгновения, и солдат падает замертво, не успев даже вскрикнуть. Его кинжал со звоном падает на пол.
Безумная тишина следующая за этим оглушает.
Нет. Иос не может быть мертв.
Клинк спрыгивает с тела солдата и шипя, двигается в сторону оставшегося, того, что поранил мне шею.
— Что ты сделала со мной? — спрашивает последний выживший солдат дрожащим голосом полным ужаса, он глядит на свои руки, которыми не может пошевелить, руки, которые чуть не убили меня пару мгновений назад. — Кто ты такая?
— Если бы я знала… — говорю я и поднимаю с пола клинок, что обронил другой солдат. — Но ты можешь считать меня своей смертью.
Я вижу, как бешено стучит сердце солдата. укрепленое доспехами. Он боится, он жалеет, что вообще пришел сюда. Но жалеть уже поздно.
— Пожалуйста, не надо, — просит он и падает на колени. — Я сделаю все, что хочешь, только пощади меня.
— Шевельнешься, и с тобой будет то же самое, что с этим, — говорю я солдату и киваю на лежащего на полу мертвеца.
Я ослабеваю хватку нитей и пускаю их все на излечение своей раны, из которой все еще струится кровь. По всему телу разливается тепло и свет, исходящий изнутри меня самой. Я благодарна этому свету, но даже он не может унять тяжелую боль в сердце.
Он соврал. Он сказал это специально. Иос не может умереть. Это невозможно. Он сильный, он справится, а я помогу ему. Нужно только спуститься вниз, найти его…
Солдат снимает с себя шлем и отбрасывает оружие, после чего встает на колени и поднимает руки.
— Что угодно, только не убивай.
Я с удивлением вижу, что по его лицу текут самые настоящие слезы.