Только почему-то хочется к тебе.
Сердце повторяет:
Где же ты?
Где?
И в компании звезд
Среди ночной тишины
Я хочу, чтобы эти слова услышал ты...[1]
Исполнительница допела припев и прикрыла глаза, а с потолка на присутствующих начали медленно опускаться слегка светящиеся иллюзии соцветий ромашек и васильков. Адепты и даже некоторые преподаватели ахнули и зааплодировали. Номер пришелся им по душе.
Потом был еще один танец. Не такой экзотичный, как с мечами, но он тоже понравился публике. Девушки под веселую народную музыку водили хороводы, перемежая их классическими па, что смотрелось очень экзотично. И почему-то Марсель был практически уверен, что этот танец ставила Эйлин. Была в нем этакая нестандартность, которой отличалась эта девушка и все, что она делала.
Четвертый номер, правда, Марсель прослушал, широко раскрыв глаза, хотя, положа руку на сердце, хотел закрыть уши. Скорее всего, дело в том, что он был не особенным ценителем поэзии. Пятикурсник же в стихах собственного сочинения высокопарно и самозабвенно вещал о вечной любви. Девушкам в зале понравилось. По крайней мере, аплодисментов он сорвал не меньше, чем предыдущий артист.
А потом на зал опустилась полная темнота, все затихли, и Эйлин объявила:
— Дарил эль Гарар, адепт четвертого курса боевого факультета, и сводный хор адептов академии. Баллада о воинах.
Зазвучала неожиданно живая и задиристая для баллады мелодия, на сцене появился белый круг света. В него решительно шагнул облаченный в походную одежду широкоплечий высокий парень и, отбивая ритм ногой, запел:
На границе, где тьма и свет,
Слышен шепот беды в ветвях.
Слышно, как где-то там зовут
Твари в гости на пир и прах.
И мы точно к ним завернем,
Мы ответим на этот призыв,
Не испугаемся, не свернем!