Артефакт острее бритвы

22
18
20
22
24
26
28
30

— А если сам с арканом не разберусь, поможете?

Наставнику не терпелось вернуться к карточной игре, и он махнул рукой.

— Ладно, найди меня завтра. Один узел растолкую. Но только один! А теперь проваливай!

Большего выторговать не получилось бы при всём желании, я пообещал быть, но, прежде чем успел отойти от стола, к тому с кувшином пива подошёл Пяст.

— А что-то Огнеяра не видно, — сказал я ему.

Внутренний ученик школы Огненного репья озадаченно глянул в ответ, но всё же соизволил пояснить, блеснув стёклами пенсне:

— Огнеяр эту седмицу за всех нас в Тегосе отдувается.

Игроки вновь расселись вокруг стола, Долян перетасовал колоду, дал сдвинуть Красу и начал раскидывать карты. Я понаблюдал немного за его руками, усмехнулся и отправился восвояси.

Управляющий заморскими владениями в очередной раз отбыл в рабочую поездку, а заодно прихватил с собой любовницу, из всех официальных лиц в усадьбу продолжали наведываться лишь подбивавшие доходы и расходы счетоводы, а по вечерам, когда прислуга расходилась по своим комнатам или выбиралась в город, дом так и вовсе пустел.

В полутёмном коридоре я столкнулся с магистром Гаем, и хоть за всё время не перекинулся с этим заносчивым типом и парой слов, тайнознатец при виде меня скорчил такую мину, будто мы с ним были не просто в ссоре, а прямо-таки на ножах. Даже развернулся и утопал в обратном направлении.

Вот что за человек такой? Подумаешь, ещё один лекарь в доме объявился! Я же на его практику не претендую!

Беляна одна-одинёшенька сидела в гостиной и в неровном мерцании светильника читала любовный роман. При моём появлении она оторвалась от книги и уточнила:

— Ужинал?

— Аппетита нет.

Девчонка сунула в пухлый томик закладку и поднялась из кресла.

— Сразу баиньки?

— Ага.

Я безмерно вымотался за день, да и последствия ранения продолжали сказываться, так что даже к Беляне приставать не стал, как умылся и разделся, так и завалился в койку.

— Я ещё почитаю? — спросила Беляна, не спеша гасить свет.

На случай внезапных побудок она взяла за правило ложиться в ночной сорочке и чепце; выглядела в них столь умилительно, что я всякий раз не удерживался от улыбки. Вот и сейчас как-то разом глаза слипаться перестали. Только эта её книженция…