- А твоих дружков-защитничков я уничтожу! Думаешь, у меня до Кореи руки не дотянутся? Они ещё пожалеют, что связались со мной!
Я повернулась, несмотря на то, что Тэ крепко держал меня за руку, и сказала устало:
- Боюсь, как бы вас, Павел Петрович, не уничтожили за этих мальчиков. И если они захотят раздуть скандал, вас не спасут ни связи, ни отец с тестем. Они звёзды мировой величины и стоят столько, сколько у вас никогда не будет денег! Меня вы можете извести, их-нет. И не рыпайтесь даже.
Тэ целеустремлённо волок меня куда-то. С пострадавшей руки мой рюкзак осторожно снял Джун, и сейчас по-джентельменски нес его. В отдельном кабинете меня усадили за стол, сунули в руки бокал с соком и велели: "Рассказывай!" Хорошо говорящий на английском Джун и поэтому понявший все, что хотел донести до всех Павел Петрович, спросил:
- Простите, Ри-та, но что из того, что сказал этот недостойный человек правда, а что нет?
Я усмехнулась:
-Практически все правда. Даже родословную мою раскопал, стервец! И не лень ему было! Да, все именно так. Я была здесь, в Сеуле, на лечении. Мне предстояли две сложные операции, на родине мне не гарантировали не только выздоровление, но и саму жизнь. Одну операцию, по договоренности, оплатила корейская компания, а вторую должен был оплатить наш алюминиевый холдинг. Для них эта сумма - тьфу, и забыть. Но почему-то деньги они не дали. И мне предстоял выбор - остаться слепой и ходить, или видеть, но сидеть в инвалидной коляске. Но неожиданно мой врач сообщил, что некий меценат, пожелавший остаться неизвестным, оплатил мою вторую операцию. Я, правда, не знаю, кто это!
Глава 10
Глава 10
Парни многозначительно переглянулись, хмыкнули и уставились на Тэхи. Я не видела, что он в это время показывал им кулак из-под стола. Я продолжила:
- А потом продюсерская компания заплатила мне за перевод текстов песен. Теперь я понимаю, что это была ваша компания и песни, скорее всего, предназначались для вас. Кстати, не слышала их в вашем исполнении.
Лидер мне пояснил:
-Тогда у нас был мировой тур, а после мы пошли в армию. Поэтому песни мы только сейчас начали готовить к релизу.
И тут Чимми, тоже неплохо говорящий на английском, спросил:
- А что там этот мужик говорил про посольство и больную кошку?
Я побагровела, вот же вредина этот Чимми! Рассказывать было стыдно, всё-таки передо мной миллионеры, а тут я со своей нищетой. Буду жалко выглядеть. Но лучше сказать правду, чтобы не опуститься до вранья. Прав в чем-то Павел Петрович - дворянская кровь и честь не даёт соврать. И я чётко, не жалея себя, ответила:
- Дело в том, что я живу временно в посольском общежитии. Служебную квартиру, на которую я рассчитывала, мне предоставят только через два-три месяца. Столько я ещё не отработала. Мне и первую зарплату выплатят только через две недели. Но и в посольстве мне можно жить только месяц, и он уже на исходе. Я хотела снять небольшую квартиру, на арендную плату у меня деньги есть. Но здесь сумасшедший залог. Вот на него у меня денег пока нет. А теперь Павел Петрович сказал, чтобы я не надеялась жить в посольстве, даже сегодня. И я уверена, что он так и сделает, связей у него достаточно. Я очень благодарно вам, что вы так выручили меня. Неизвестно, чем бы могло все это закончиться.
Уходивший куда-то Сок, вернулся и протянул мне бокал, полный колотого льда.
- Вот, возьми, заверни в салфетку и приложи к лицу. Синяк завтра все равно будет, но хотя бы отека такого не будет. И что ты сейчас намерена делать?
Я бодро пожала плечами и постаралась ответить ровным голосом: