Я вынимаю свой член и тянусь к ней, давая ей секунду, чтобы перевести дух, прежде чем я проведу по ее складкам головкой своего члена. Раздвинув ее бедра шире, я выравниваю свой член с ее горячим входом и погружаюсь прямо внутрь.
Гул удовольствия срывается с ее губ, а хриплые стоны побуждают меня трахнуть ее так, как мне нравится. Жестко и уверенно, беспощадно и неумолимо.
Ее звуки потребности заполняют комнату, питая мой голод. Я многократно вонзаюсь в нее, вбиваюсь в нее, словно собираюсь поглотить.
И вот, когда я уже думал, что она свела меня с ума, она обхватывает ногами мою талию, держа меня в плену похоти. Я ее пленник.
Ебать…
Она приподнимает бедра, чтобы встретить мои толчки, и в этот момент мои яйца болезненно напрягаются, и я кончаю в нее.
Пока ее стенки обхватывают мой член и доят меня, я просовываю руку ей за голову и притягиваю ее ближе. Я прижимаюсь своим лбом к ее лбу, и она переплетает свои пальцы с моими.
Мы стоим так в тишине несколько тактов, и я надеюсь, что эта последняя битва положит конец всему.
Когда наступает утро, она уже проснулась. Я ухожу рано. Нужно многое сделать.
Хотя я ей ничего особенного не сказал, Кэндис знает, что происходит сегодня в два часа дня.
Она сидит у окна и выглядит обеспокоенной.
Я готовлюсь и направляюсь к ней. Ее прекрасные глаза принимают меня с любовью, и что-то поднимается внутри меня, чтобы увидеть мерцание, которое вспыхивает только для меня.
— Я сейчас ухожу, — говорю я ей.
— Дела?
— Да. — В тот момент, когда я это говорю, в ее глазах усиливается беспокойство.
Я приседаю и беру ее за руки. Я помню, как два года назад мы проснулись в постели на острове Тристана. Я посмотрел на нее в своих объятиях и не мог поверить, что она у меня. Наконец-то она у меня.
— Я люблю тебя, — шепчу я.
— Я тоже тебя люблю, Доминик Д"Агостино, так что лучше вернись ко мне.
Я улыбаюсь и провожу рукой по ее щеке. — Мой ангел. Я постараюсь.
Это лучшее, что я могу ей предложить, и надеюсь, что все пойдет по плану.