Не больной он! Шутки вот точно больные. Да и шутки ли?
Муж дернул застекленную квадратами дверь паба и ждал, пока она войдет. Может, и лучше, что место публичное. Будут держаться в рамках и поговорят без криков.
Чем отличаются хорошие пабы от плохих? Из хорошего не хочется уходить. Вот только зашел, и уже все нравится. Большой подсвеченный бар выступает изобильным оплотом, обещая страждущим емкость с нужным напитком. Одуряюще пахло чем-то аппетитным. Ничем конкретным. Всем сразу.
Словно сам воздух приобнимает за плечи и мягко уговаривает присесть. Вот хоть за столик в нише, а можно и за стойку. Отделка темного дерева ластится под ладони и словно просит гладить еще и еще. Из каждого угла похрипывают рок-голоса, создавая нужный фон и не мешая разговаривающим.
Сережа, шельмец, знает отличные места. Он помог ей снять куртку и с ревнивым зырком отметил, как выгодно платье очерчивает фигуру. Вспомнив, где она была, Сережа шагнул к ней и без вступлений грубо поцеловал. Пытается вытравить Виктора. Вырваться невозможно: за спиной деревянная перегородка, с одного бока стена, с другого вешалка с верхней одеждой.
Может, укусить? Или пнуть…
— Не устраивай сцен, — предупредил муж между поцелуями.
Не отвечать не вышло. Руки годами обвивали его шею и сделали это снова. Привычно, механически, на автомате, но прекращать не хотелось. Подтянув ее ближе, Сережа стиснул до терпимого дискомфорта, продолжая медленно и расчетливо помечать каждый миллиметр губ. Они всегда запойно целовались. Если уж начинали, то часто с продолжением. Это была одна из причин, почему при встрече и прощании они ограничивались поверхностным чмоком. Всегда хотелось пойти дальше. Даже сейчас, испытывая к нему обиду, ненависть и злость, Вера возбудилась до предела.
Сережа первым отстранился. Любит вести и держать ее на крючке. Убирая растрепанные волосы за уши, Вера осмотрелась. Большинство не обратили внимание на парочку. Одинокая девушка смущенно отвернулась, когда встретилась глазами с Верой. Может быть, она узнала Сережу, он любит мелькнуть в блогах и медиа. Еще двое молодых людей, накачивающихся пивом с минимумом закуски, оценивающими взглядами окинули Веру и уважительно глянули на Сережу.
А он уже оттащил ее к дальнему столику, оставил там и ушел к бару. Пока его нет, нужно перевести дух, рассортировать происходящее и определиться со стратегией.
Первое. Нельзя недооценивать Сережу. Он умный, на переговорах съел собаку, редко ошибается в расчетах. Заговорил про психическое состояние — попытка давления. Но аргумент рабочий. У нее был нервный срыв и послеродовая депрессия. В медкарте есть запись. Этим много не продавишь, но нервов попортит. Опустился до шантажа. Если он всерьез, значит, что его цель оправдывает любые средства.
Так, ее главная задача узнать эту цель.
Второе, Вика не втягивать. Сколько мог, он помог. И вообще, скорее всего стоит в пробке на въезде в свой город.
Второе с половиной. Надо разбираться самой. Уязвленная из-за ситуации с переходом гордость просто отказывалась сообщать любовнику, что муж все узнал. По крайней мере не в режиме прямой трансляции.
Третье. Определиться, грозит ли ей опасность? И что делать, если опасность реальная…
От барной стойки отчалил Сережа с большими кружками в руках. Мужчин в костюмах здесь немало. Офисный планктон, пузатый менеджмент, хипстоватые блогеры. И Сережа, выглядящий комильфо — ни убавить, ни прибавить. Прежде она любовалась стильным мужем и гордилась вкладом в его внешний вид. Сегодня хотелось запрыгнуть на стол и закричать «Не ведитесь, никакой он не няша!».
Неняша тем временем поставил перед ней кружечку вишневого ламбика и отпил добрую треть из своей. Слизав пену с губ, он хмыкнул, заметив, что она спокойно сделала глоток и насладилась прохладной сладостью с легкой горчинкой.
— Офигенные у тебя нервы, Верунь. Я еще тогда заметил, что ты и ухом не повела, когда мы поехали к его офису.
Он давно знает!
События последних недель калейдоскопом проносились в памяти, на секунды погружая в тот или иной эпизод. Ей не казалась двусмысленность разговоров. Секса не было потому, что муж знал.