Вера взяла переданный ей телефон и увидела новость об открытии магазина швейных принадлежностей. В соседнем городе. Интриговала приписка про сотрудничество с производителями мягких игрушек, кукол и детской одежды. А ей-то почему ничего не известно об этом?! С этими переживаниями о браке она чуть не упустила возможность для куколок.
— Потрясающе! Я им напишу!
Двинувшись было к нему, она остановилась. До сих пор непонятно: что можно, что нельзя. Вик развеял сомнения — отставив кофе и вынув из ее ослабевших пальцев стакан, он притянул Веру к себе. Апельсиново-кофейный поцелуй, сдобренный летним ветром, упал в копилку лучших воспоминаний о поездке на остров.
— Здесь можно все. Но я хочу, чтобы это был твой день, — промурлыкал Виктор, отводя ее спутанные волосы вперед.
Шея вмиг стала чувствительной до боли. Акварельные касания заводили не меньше, чем смелая десятиминутка в прошлый раз. Воздушные порывы уносили вздохи и выдохи. Пухлые облака, молчаливые свидетели, меланхолично плыли в голубой вышине, режущей взгляд своей хрустальной чистотой. Вера закрыла глаза, не в силах вынести эту яркую безупречность.
Виктор не просто отзеркалил ее действия, доведя до вершины, но и превзошел — не тронул ни одной застежки, оставив одежду на месте.
— А как же ты? — спросила Вера, когда к ней вернулась способность говорить.
— Для меня был прошлый раз.
— Значит, следующий раз — общий?
— Точно. Ешь. Нам еще топать обратно.
Их время выходило, но маячившая на будущей неделе встреча сглаживала легкую грусть. Нельзя погружаться слишком глубоко. Нужно научиться брать от момента лучшее и при этом жить свою обычную жизнь. Где же такому учат?
Глава 11
— Я счастливая женщина. Сейчас выйду из машины, заберу дочь, и мы поедем гулять в парк.
Смахнув эмоциональные слезинки, Вера поправила макияж и заставила себя вернуться в привычную рутину. Как же трудно вести двойную жизнь. Будоражит, слов нет. И выматывает на отлично.
Сережа, будто почувствовав конкурента, выразил желание провести вечер с семьей и обещал присоединиться к ним. Пришлось в ускоренном порядке вовлекать Карошку в дурачества, чтобы объяснить происхождение пятен от травы на своей одежде. К черту пялящихся прохожих!
— Кто хочет сладкой ваты?
— Папа!
Дочки с отцами всегда разбивали Верино сердце. В детстве калила жгучая зависть, когда одноклассниц после второй смены встречали папы. Вот им было здорово и спокойно возвращаться домой темными улицами! Позднее, глядя на Сережу с Карошкой, казалось, что умиленное сердце не поместится в груди. Он, каким бы ни был хватким директором, всегда баловал и возился с дочкой.
Вот и сейчас, муж подхватил хохочущую егозу и потащил к палатке выбирать сахарное облако. Вера подобрала брошенный детский рюкзак и отправилась за ними.
— Тебе взял фреш, — сказал Сережа и протянул стаканчик с трубочкой.