Вик забрал у нее инструмент и привычными движениями принялся извлекать необычные вибрирующие звуки.
— Поначалу сложно понять, что в этом гуле такого. Но если закрыть глаза и позволить музыке проникать в тебя, появляется нужное состояние. Мир уходит, а мысли начинают ворочаться в нужном направлении.
В эту минуту сильно хотелось его поцеловать. Но Вера отвернулась и тут же увидела портфель. Коричневая кожа в морщинках, на боках и углах потертости. Обмятая ручка и растянутый ремень со следами от пряжек. Таковы и жизни его клиентов после развода.
— Ты точно в порядке? — спросил обнявший ее со спины Вик.
— Буду знать, когда придут все результаты.
— Что-то с кровью?
— Нет, почему ты так подумал?
— У тебя много синяков.
Вера напряглась. Даже муж никогда не спрашивал о них. Не замечал, или делал вид, что не видит?
— На бедрах — от массажа. Такого, чтобы разогнать лишнее.
Он ей не поверил, разжал руки и посмотрел в глаза.
— У тебя нет лишнего.
Вера смущенно улыбнулась.
— Меня в чем-то подозревают?
— Он поднимает на тебя руку?
— Нет! Правда, нет.
— Тогда откуда синяки?
— Из-за нервов. Моя мама не пережила образования в ЖКТ. Сначала ей было просто нехорошо, она долго не шла к врачу. А потом стало поздно что-либо делать. В девятнадцать я осталась одна. И у меня есть этот ген. Это не значит, что все плохо кончится. Но… Каждый год меня просвечивают со всех сторон, чтобы ничего не упустить. Моей дочери только пять!
Высказавшись, Вера неосознанно потянулась к запястью. Маленькая боль, чтобы отвлечься от большой. Всего один раз, и эмоции встанут на место.
Теплая ладонь перехватила ее дрожащие пальцы. Молча. Вера благодарно вздохнула и выудила руку из мягкого захвата. Она ждала подходящего момента. Но он, похоже, не подвернется. И сказала практически невпопад: