— Выбирай, что хочешь, но помни, я не плачу за твой любимый десерт! — пошутил он. Я рассмеялась.
Через десять минут я с удовольствием наблюдала, как бармен взбивает густую пенку на моём горячем шоколаде. Пышные облачка парили над напитком, источая соблазнительный аромат. Я взяла чашку в руки и сделала небольшой глоток. Тепло разлилось по телу, согревая меня изнутри. Горячий шоколад был густым, насыщенным, с легкой горчинкой, которая прекрасно сочеталась со сладостью. Каждая ложка этого напитка напоминала мне о теплых зимних вечерах, проведенных с любимой книгой.
— Вкусно? — спросил Стас, с нежностью наблюдая за тем, как я наслаждаюсь десертом.
Я кивнула, погружаясь в сладкий вкус. Мы долго молчали, просто наслаждаясь обществом друг друга.
— Слушай, а может завтра после работы мы сходим в тот новый ресторан, который открылся на той неделе? — предложил Стас.
— Разве что ты угостишь меня там самым вкусным десертом, — ответила я с улыбкой. Он рассмеялся:
— С удовольствием.
До конца обеденного перерыва мы сидели в кафе, и наш разговор постепенно перетекал в более глубокое русло. Мы обсуждали наши мечты, страхи и амбиции. Обсуждали наши планы на выходные, смеялись над старыми анекдотами, и в каждом взгляде друг на друга чувствовалась нежная привязанность. Время пролетело незаметно, словно мгновение.
На следующее утро, как назло, все пошло наперекосяк. Зима в этом году выдалась на редкость снежной, и, хотя коммунальные службы старались изо всех сил, тротуары все равно были покрыты предательскими ледяными наростами. Будильник, который я обычно ставила на семь утра, промолчал. Проснулась я от яркого солнечного луча, бившего прямо в глаза сквозь заледеневшее окно, и с ужасом обнаружила, что на часах уже без пятнадцати девять. Вскочив с кровати, я тут же почувствовала, как по спине пробежал холодок — отопление еще не успело прогреть квартиру после ночи. В панике заметавшись по комнате, я пыталась сообразить, что надеть. За окном бушевала метель. Я схватила первое попавшееся теплое платье — темно-синее шерстяное платье-свитер, которое, как оказалось, после ночи в комоде, выглядело так, будто его жевали. Отчаянно пытаясь разгладить складки руками, я натянула его на себя, попутно борясь с непослушной молнией на спине и поеживаясь от утренней прохлады.
Выбегая из квартиры, я торопливо накинула на плечо тяжелое зимнее пальто и, не рассчитав шаг на скользком крыльце, споткнулась о заледеневшую ступеньку. Меня качнуло, и я едва удержала равновесие, чудом не сломав каблук своих любимых зимних сапожек. «Только этого не хватало! Еще и ногу подвернуть», — промелькнуло в голове. Но времени останавливаться и проверять целостность обуви и, главное, свою собственную, уже не было. Пришлось осторожно, мелкими шажками, преодолевать обледеневший тротуар, рискуя в любой момент оказаться на пятой точке.
Добравшись до офиса, я с облегчением вздохнула, решив, что худшее позади. Как же я ошибалась! Забежав на кухню, чтобы заварить себе чашку горячего кофе и хоть немного прийти в себя после утренней гонки по льду, я, в спешке наливая кипяток из кулера, случайно задела локтем стоящую рядом кофемашину. С громким бульканьем горячий кофе выплеснулся из чашки и щедро окатил мою новенькую белую блузку, которую я предусмотрительно надела под платье, чтобы не замерзнуть. Темно-коричневое пятно, расползшееся по груди, напоминало по форме не то континент Африка, не то кляксу Роршаха, да еще и контрастировало с белой тканью. «Ну вот, теперь точно не свидание, а катастрофа», — подумала я, обреченно глядя на свое отражение в зеркале, висевшем на стене кухни. В отражении на меня смотрела растрепанная девушка в мятом платье, с красным от мороза носом, испуганными глазами и огромным кофейным пятном на груди. День, начавшийся с опоздания и скользких тротуаров, достиг своего апогея.
Я стояла перед зеркалом в офисной кухне, разглядывая злосчастное кофейное пятно, которое, казалось, насмехалось надо мной своей идеально круглой формой и насыщенным коричневым цветом на фоне моей белоснежной блузки. Пятно расположилось прямо на груди, как будто специально для того, чтобы его было максимально заметно. Я вздохнула, понимая, что времени на переодевание уже нет. Вдруг в голове промелькнула спасительная мысль: «А что, если…?» Я судорожно расстегнула сумку, роясь в ее глубинах в поисках чего-нибудь, что могло бы спасти ситуацию. Мои пальцы нащупали мягкую ткань. Это был мой любимый ярко-красный шерстяной шарф, который я обычно носила как яркий акцент к своему черному зимнему пальто. Он всегда добавлял образу немного дерзости и тепла в холодные зимние дни. Недолго думая, я развернула шарф и, сложив его в несколько раз, повязала вокруг шеи так, чтобы он частично прикрывал предательское пятно. Концы шарфа я небрежно закинула на плечо. Посмотрев в зеркало еще раз, я с удивлением отметила, что получилось довольно стильно. Ярко-красный цвет шарфа освежил лицо и отвлек внимание от блузки, создавая иллюзию продуманного аксессуара, а не попытки скрыть катастрофу. «Не так уж и плохо», — подумала я, слегка успокоившись и выдохнув с облегчением. Вдруг я услышала, как открывается дверь кухни.
В этот момент в кухню зашел Стас. Он остановился на пороге, окинул меня взглядом с головы до ног, задержав взгляд на моем слегка помятом платье, растрепанных из-за спешки волосах и, наконец, на красном шарфе, и на его лице появилась легкая, едва заметная улыбка. В его глазах мелькнул озорной огонек.
— Ого, — сказал он с легкой иронией в голосе, — кто-то сегодня особенно… энергичный. Он явно заметил мое смятое платье и растрепанные волосы, которые слегка выбивались из-под шапки, но, к моему огромному облегчению, он не стал акцентировать на этом внимание и не задал ни одного вопроса. Его тон был скорее игривым, чем осуждающим. Он подошел ближе и, подмигнув мне, спросил:
— Готова к нашему приключению?
Я улыбнулась в ответ, почувствовав, как напряжение, сковывавшее меня с самого утра, постепенно отступает. Улыбка Стаса и его непринужденное поведение словно смыли все мои утренние неудачи.
— Почти, — ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более беззаботно, — просто небольшие утренние… приключения. Я не стала вдаваться в подробности, решив, что лучше оставить все эти неурядицы позади и не портить хорошее настроение ни себе, ни ему.
Вечер начался гораздо лучше, чем утро, словно кто-то решил сменить декорации и включить более приятный сценарий. Ресторан, куда нас привел Стас, оказался небольшим, но очень уютным и теплым, словно оазис посреди зимней стужи. Стены были отделаны темным деревом, на столах горели маленькие свечи, создавая интимную атмосферу, а из скрытых динамиков тихо доносилась мелодичная джазовая музыка. Мы сидели за небольшим столиком прямо у большого окна, из которого открывался вид на заснеженную улицу. За окном медленно и плавно падали крупные снежинки, создавая завораживающий эффект снегопада в замедленной съемке. Стас, как и обещал, заказал для меня самый изысканный десерт из меню — нежный шоколадный мусс, воздушный и легкий, словно облако, с ярким ягодным соусом из свежей малины и ежевики. Десерт был украшен тонкими шоколадными завитками и листиком мяты, что делало его не только вкусным, но и очень красивым. Пока я наслаждалась этим кулинарным шедевром, Стас внимательно слушал мои сбивчивые рассказы о напряженном рабочем дне, прерываясь лишь на ободряющие улыбки и смех над моими, порой не очень удачными, шутками. Он вел себя так, словно совершенно не замечал моего немного помятого платья, которое, к слову, теперь казалось мне не таким уж и страшным, или растрепанной прически, которую я несколько раз безуспешно пыталась пригладить руками. Его внимание было сосредоточено исключительно на мне, и это было невероятно приятно.
В какой-то момент, когда мы уже почти закончили ужин, и официант унес наши тарелки, Стас вдруг посмотрел мне прямо в глаза и с мягкой улыбкой сказал:
— Знаешь, ты сегодня… особенная.