Странно, но меня радовало присутствие декана. Одной оставаться совершенно не хотелось даже в собственном доме, а он… А он почему-то уже не воспринимался чужим…
Пока я переодевалась в ночнушку, отгородившись от него дверцей шкафа, василиск сдернул с кровати покрывало, аккуратно сложил его и расправил одеяло.
Я накинула на плечи пушистый халатик, коротенький, правда, и позволила, так же за талию, довести себя до кровати.
Декан помог мне укрыться, а сам снова сел со мной рядом. Наклонился ближе, вытащил из волос несколько колючек и пропустил локон между пальцами.
– Сила ведьм в их волосах, – задумчиво рассматривая русую прядь, вдруг сказал он. – Будь они короче, я мог бы и не успеть…
От воспоминаний повеяло холодом, и я тихо спросила:
– Как думаете, кто-то хотел убить именно меня?
Его кулаки резко сжались, но он ответил спокойно и уверенно:
– Мне не важно, кого он хотел убить.
И я замолчала, расслышав в его ровном голосе нотки тщательно скрываемой ярости.
Он так и сидел со мной рядом, задумавшись, и отстраненно перебирал мои волосы, пропуская их между своих пальцев.
На улице уже темнело, в моем хрупком жилище – тоже. И в постепенно сгущающемся полумраке под ощутимо пристальным взглядом василиска становилось не по себе. Слишком близко теплое мужское тело… Слишком тихо вокруг и слышно дыхание, которое сбивается и замирает…
Когда он провел пальцами по моему лицу, я замерла от его прикосновений. Но почти не удивилась, когда он наклонился и нежно поцеловал мои губы. Так нежно, что я не захотела его отталкивать и обмякла в его объятьях. Так нежно, что я обвила его шею руками. Так нежно, что я забыла, что он ничего ко мне не чувствует…
– Простите, – хрипло сказал он, медленно отстраняясь от меня. – Я не удержался.
– Я все понимаю, – как можно равнодушнее кивнула на свое кольцо. В этот момент я особенно сильно возненавидела ящерицу-артефакт. А внутри все сжалось от обиды, разочарования, несправедливости. Ведь никогда он не будет со мной рядом по своей воле. Никогда не будет целовать по своей воле. И любить… Он никогда не будет меня любить…
– А жаль, – тихо сказал он.
Я вздрогнула от того, что это звучало как продолжение моих мыслей. Однако декан расценил мою дрожь по-другому.
– Не бойтесь, Анэлия, – произнес он, плотнее укрывая меня одеялом. – Я тоже понимаю, насколько вам это может быть неприятно. Не трону. Никогда больше.
Твердый тон не помешал его рукам задержаться на моих плечах и сильно сжать их сквозь толстое одеяло.
– Спите, – вернув суровость голосу, приказал он и с видимым трудом разжал ладони, отпустив меня.