А самой мне на днях предстоит посетить родовое имение Гадтеров и познакомиться с его родителями.
– Надеюсь, их не хватит удар, когда они узнают в тебе ведьму, – искренне переживая, вздохнул Эллиан, стоя за моей спиной и обхватив за талию, пока я заваривала нам чай.
Я окончательно перебралась в его дом вместе со всеми пожитками. У меня появилась собственная спальня, но его мне нравилась гораздо больше. Бракованный артефакт снова красовался на моей руке, и Эллиану было плевать, что до официальной церемонии бракосочетания, во время которой он должен мне его преподнести, еще целый месяц. Ему было спокойнее, когда ящерка была со мной, да и мне теперь тоже. Я незримо чувствовала его защиту и знала, что в случае чего любимый окажется рядом со мной незамедлительно.
– Так, может, ты их заранее предупредишь? – предложила я.
– Придется доказывать истинность моих чувств, а на расстоянии этого не сделаешь, – недовольно ответил Эллиан, отпустил меня и сел за стол. – А до этого они будут бояться, что я повторяю судьбу брата.
– Ух, как у василисков все сложно, – вздохнула я расстроенно.
– Наоборот, все предельно просто, – усмехнулся он. – Посмотрел в глаза – и сразу понятно, есть ли любовь. Ректору же доказали и им докажем.
О, ректор Форнеус долго психовал, думая, что я приворожила своего василиска. Отчислением грозился, пока мы не убедили его, что наши отношения вызваны исключительно любовью безо всякой магии и приворотов.
– Так почему же ты эту особенность держишь в тайне от посторонних до сих пор? – полюбопытствовала я.
– А ты хочешь, чтобы каждая влюбленная дурочка объявляла на меня охоту, стремясь посмотреть на меня без очков? – ласково улыбнулся он мне. – Куда мы будем статуи складывать?
При мысли о посторонних девушках, которые могут влюбиться в василиска, мне стало неприятно, наверное, поэтому я и сказала обиженно:
– Я же говорю, сложно у вас все. Обычно понравившегося мужчину стремятся увидеть без трусов, а не без очков.
Эллиан рассмеялся во весь голос, не обидевшись.
– Анэлечка, ведьмочка моя милая, давай только в доме моих родителей ты не будешь делиться своими предположениями, хорошо? – отсмеявшись, ласково предложил он.
– Могу вообще глухонемой притвориться, – проворчала я.
– Думаю, это лишнее, – ответил василиск и примирительно поцеловал меня в висок. – Тебя и так все полюбят со временем, как и я.
Я улыбнулась, понимая, что совершенно не могу злиться на него дольше трех секунд. А он научился беззастенчиво этим пользоваться. Единственное, в чем я осталась непреклонна, – это в своем желании продолжать учиться на его факультете. У меня появилась идея, где смогу применить полученные знания, но пока я не собиралась делиться с ним своими мыслями.
И пусть только попробует избавиться от меня, мой любимый василиск!