Только забираясь с утра на коня, Аня внезапно осознала, что рядом с ней не было никаких животных. А ведь еще недавно милые зверьки вились вокруг, будто она действительно живое воплощение принцессы из мультфильма.
— Что случилось? — спросил Ашер.
— Животные больше не липнут ко мне, — пояснила она, оглядывая тихий лес вокруг. — Почему?
Ашер изначально не придал значения отсутствию надоедливых животных, а сейчас, после вопроса Лианы, задумчиво осмотрелся.
Затем он сосредоточил внимание на девушке перед собой. Ощущения от нее были слегка иными.
— Твоя магия, — пояснил он, когда понял, в чем дело. — Ты удерживаешь ее внутри себя.
— Что? — Аня непонимающе моргнула, осматривая себя так, словно могла увидеть магию в собственном теле. — Но почему? Как это получилось?
Ашер задумчиво склонил голову. Некоторое время спустя его взгляд сместился ниже. Аня заметила это и неловко замерла.
— Что такое? — прищурив глаза, резко спросила она. Ее щеки слегка покраснели.
— Ты лечишь себя, — ответил Ашер, не осознавая, что вел себя слегка неприлично.
Аня моргнула раз, другой, а потом поняла. Это было логично! Именно потому сегодня с утра она ощущала себя гораздо лучше!
— Какая удобная штука, эта ваша магия, — рассмеялась она.
Ашер даже зажмурился, потому что от действия Лианы ее сила вспыхнула и с силой вырвалась из тела.
Ближе к концу второго дня их неожиданно догнал караван, двигающийся в сторону Гиблых земель. Ашера насторожило, что люди двигались так быстро.
— Ходят слухи, что в этой местности завелась шайка отморозков, — пояснил глава каравана. Невысокий сухощавый мужчина выглядел крайне серьезным. — Вот мы и пытаемся попасть на территорию Гиблых земель как можно скорее.
Аня, услышав это, была удивлена. Ей казалось, что люди должны бояться существ, водящихся в темных землях.
Словно поняв по ее лицу, о чем она думает, мужчина хмыкнул и добавил:
— Некоторые люди, госпожа, страшнее всяких монстров. Господин, — обратился к Ашеру караванщик, — вас не оскорбит, если я предложу вам работу?
Аня с интересом посмотрела на своего спутника.
— О чем речь? — хмуро спросил Блэквелл.