Соленые капли упали на ее страницы.
Перед глазами пронеслась вся осень. С момента привязки, мы с гримуаром разлучились лишь однажды – когда ее похитили. Книжуля всегда была со мной. Моей поддержкой, моей подругой – она слушала меня и давала советы. Она стала ближе мне, чем кровные родственники.
А я не знала, как ее спасти…
После этой едкой растерянности, отправляющей беспомощности и ненависти к Рею, причинившему вред всем моим близким, ко мне пришла решимость. Я не знала, что я делаю, но казалось – это поможет.
Рука сама двинулась к тем местам, где у нее были вырваны страницы. А магия, которая так долго ждала освобождения, потянулась по венам. Неожиданно вспыхнули страницы Книжули и то место, где они отсутствовали.
– Сарочка… – выдохнула я, не веря своим глазам.
Потому что ее страницы начали восстанавливаться. А затем я услышала знакомое кряхтение:
– Переверни меня. Шо такое-то, даже похмелье так не чувствовалось в самые паршивые времена… Старею?
– Сара! – я улыбнулась сквозь слезы и повернула лицевой стороной.
Порывисто прижала к себе.
– Ша, Адель! Задушишь же. Ты лучше расскажи, что я пропустила. Шо-то тут жарковато у вас… Мы живы? И где Мотя?
Как раз в этот момент мимо нас с воем промчалось что-то совсем уж непотребное из фауны Тиоса.
Всхлипнув, я прижала к себе гримуар поудобнее и поползла дальше, на ходу отвечая:
– Не знаю, где Матильда, но Лейла… Надо ей помочь. Ее ранили.
Очень хотелось верить, что только ранили.
Не знаю почему я цеплялась за мысль о том, что околдованная девица была жива. Словно мой мозг просто не мог поверить в то, что был человек и нет человека. И одно дело – некие абстрактные жертвы в газетах. А другое – вот. Ходила, разговаривала, улыбалась и думала о будущем.
Такое же отрицание реальности со мной происходило и после смерти родителей.
Глупо сравнивать, но реакция почему-то была такой же.
Минуту я потратила на то, чтобы добраться до второго алтаря. Было бы быстрее, если бы передо мной вдруг не выскочила огромная шипастая туша. Не успела испугаться, как ее швырнул подальше Лаор, предварительно истыкав ножом.
Но весь мой энтузиазм испарился, едва я увидела лежащую неподвижно девушку. Несмотря на красное платье, кровь на нем было отчетливо видно – потемнела. И на ткани выглядела как страшные узоры, расходящиеся от уродливого пятна..