– Например, чтобы служители Единого не интересовались твоей хорошенькой персоной и живущей в лавке нечистью.
У меня, если честно, словно земля под ногами провалилась. Я даже не знала, как реагировать на происходящий разговор. Хотелось отчего-то смеяться, плакать и кричать от злости одновременно.
Глупая, глупая Адель, которая думала, что… А впрочем, неважно. Я ошибалась. Жаль, но надеюсь, что в следующий раз буду умнее.
– И с чего ты решил, что меня такой вариант устроит?
– Мне казалось, как деловая девушка, ты взвесишь все «за» и «против» и примешь мое предложение. Это тебя должно более чем устроить, ведь если бы ты думала о своей репутации, то сидела бы под крылышком у тетки и берегла понятия общества о чести. Ведь на данный момент ты живешь в одиночестве и даже без дуэньи. Ты же решила оставить все в прошлом и выбрала самостоятельность, соответственно, должна осознавать последствия своих решений.
Как же мне хотелось заткнуть уши. Или же кинуть чем-нибудь тяжелым в нахала. Но я понимала, что это все будет выглядеть по-детски.
– Знаешь что Рей, а проваливай-ка ты из моего сна! Немедленно! Вон!
Магистр улыбнулся, но я больше не любовалась его улыбкой. Наоборот, руки зачесались убрать этот оскал с его правильного красивого лица.
– Как скажешь, милая. Но мы ещё поговорим, как ты немного остынешь.
И цветущий сад, который уже утратил былое очарование, начал расплываться перед глазами, а потом и вовсе исчез. Остались лишь темнота и моя злость.
Как же прав оказался Котик!
Есть такая фраза: «Утро добрым не бывает».
А есть еще одна: «Утро всегда доброе и оно не виновато в том, что ты не выспался». Ну или в том, что тебе ночью всякие магистры снились и ты уже открыла глаза – сразу в плохом настроении!
Надо сказать, что у наведенных сновидений оказалось одно весьма любопытное свойство. Пробуждаешься после него – бодрый до невозможности! Вот вообще никакого дополнительного времени на раскачку не требуется, твой разум сразу свеж, остер и, разумеется, прекрасно помнит все то, что происходило ночью.
Потому все крушить мне захотелось сразу.
По коже пробегали искорки, наглядно демонстрируя гнев, а мысли метались от злобного: «Каков подлец, да как он мог так с приличной девушкой?!» до самобичеваний в стиле: «Ну конечно, а что еще он мог обо мне подумать и как я вообще могла рассчитывать на что-то большее?»
Заметив, что искры потихоньку начинают объединяться и все больше походить на язычки пламени, я попыталась отдышаться и отправилась в утренний душ. Вентиль сразу выкрутила только холодный, и обрушившаяся сверху ледяная вода надежно погасила злость и вообще на несколько минут вытеснила из головы мысли о Рее. Какие тут любовные страдания, когда от холода зуб на зуб не попадает?
Так что спустилась на кухню я в своем любимом, удобном рабочем платье и уже в относительно приличном настроении. Ну, насколько это возможно… потому как завтракающая за большим столом нечисть дружно на меня уставилась и Марель озвучила общее мнение:
– Милая, а что у тебя с лицом?
Я вопросительно изогнула бровь, а Сарочка охотно расширила мысль своей заклятой подружки: