– Да я увидела в газете недавно статью. С введением нового закона о самозанятых теперь, если сдать налоговой уклониста, они платят тебе пятнадцать процентов от штрафа. А ты представляешь, сколько этот в свой карман мимо казны положил? Размер штрафа будет впечатляющий! Я озолочусь!
– Таки вот подлец! Возьмешь в долю?
– Если узнаешь о его недвижимости, то конечно.
Кажется, кое-кто попал!
Мой вынужденный работник вскоре ушел, обещав, что придет завтра. Я не особо расстроилась, конечно, но в голове тут же возник вопрос. А что, ближе к вечеру у темной ведьмы заканчивается рабочий день? Устает козни строить и охоту на жертву откладывает до завтра?
Улыбнувшись глупым мыслям, я продолжила заниматься делами лавки. Лайна что-то запаздывала, и это не было похоже на нее. Она обычно приходила раньше назначенного и пока ещё ни разу не подводила.
Время шло, я начала волноваться. К тому же мне нужно было в академию – вот-вот должны были начаться пары.
– Быть или не быть, вот в чем вопрос! – возвестила Книжуля, когда за очередным клиентом закрылась дверь. – Да топай уже, Адель. Учеба важнее!
Я понимала это, но в тоже время… Сегодня на удивление намечалась хорошая выручка. Ещё несколько минут назад я одновременно обслужила пятерых покупателей. А помощница, как назло, не пришла. Мне не на кого было оставить лавку, а закрывать не хотелось абсолютно. Ведь если у меня закрыто, значит, люди пойдут к моим конкурентам и маловероятно, что зайдут сюда вновь.
– Да, Книженция права, Адель, – Марель погладила мою руку маленькой лапкой. – Ты не волнуйся, завтра можешь позже закрыться. А без корочки ты не сможешь дальше развивать лавку.
Последний аргумент, который привела мышка, стал решающим. Учеба перевесила работу на моих воображаемых весах. Вздохнув, я взяла сумку, надела плащ и пошла переворачивать табличку «открыто».
Утром на моем пороге вновь появился представитель неизвестного вида высшей нечисти.
И не просто так, а с чемоданом.
Ну и, разумеется, при таком полном параде, что мне можно было прямо сейчас бежать рыдать в дальнюю комнату. Потому что кружева на рубашке этого франта были настолько тонкими, изысканными и дорогими, что я о таких не могла даже мечтать в ту пору когда очень любила украшать ими вороты своих бальных платьев.
Ансамбль усугубляли светло-бежевые бархатные жилет и брюки, заправленные в высокие коричневые сапоги. Притом судя по мелкой чешуе, едва-едва просматривающейся на голенищах, кожа явно принадлежала какому-то змею. Наверняка редкому и баснословно дорогому.
К небрежно переброшенному через левую руку плащу я даже прицениваться боялась. Потому посмотрела на правую руку раннего визитера.
– Это что? – ткнула пальцем в небольшой саквояж, на случай если непонятно было.
– Дорожная сумка, – любезно просветил представитель высшей нежити, с небрежной грацией проходя в лавку, непринужденно отодвинув меня с дороги.
Сумочку поставили на стойку. Плащик повесили на вешалку.
– Прекрасно, а что она у меня делает?