Помимо этой истории, мэр поведал еще несколько происшествий из студенческой жизни. И стало даже жаль, что мне совершенно нечего рассказать в ответ. Но я зато с удовольствием слушала его, задавала уточняющие вопросы и даже сама не заметила, как пролетело время.
Мобиль остановился прямо у подъездной дорожки особняка – потому что ворота распахнулись как-то сами, хотя я до этого за ними ничего подобного не замечала. Пару раз Бетси их открывала, но звук при этом стоял такой, что наждачкой по стеклу куда приятнее, чем этот ужасный скрип.
– Приехали. – Мэр нажал на какие-то рычаги, видимо, останавливая полностью движение.
Я сначала припала к окошку, с удивлением отмечая, как сильно изменился особняк Харвисов. Да что там – я бы его не узнала, если бы не тот факт, что к нему меня довез лорд Ибисидский.
Мне подумалось, что сейчас Сарочка обязательно скажет что-то смешное. Но моя улыбка замерла сначала на губах, потом и вовсе исчезала.
Потому что от Сарочки комментария не последовала. Впрочем, от Марель, паучков и Фоли тоже.
Я повернула голову в сторону задних сидений, куда я положила сумку с ценными пассажирами, и обнаружила, что нас разделяла теперь перегородка. Плотная и явно магическая – которая поглощает звуки. А я, сначала от волнения, потом из-за вовлеченности в разговор, просто не заметила этого.
Слов у меня не было, поэтому я красноречиво посмотрела на мэра. Тот ответил мне загадочной улыбкой. Мол, совершенно не знаю, как так получилось, что заслонка закрылась.
Из мобиля помог выйти мне мэр. Я затем забрала с заднего сидения пустую сумку – гримуары вылетели тут же, паучки рассыпались кто куда, а Марель недовольна пошла рядом. Видимо, она обиделась на то, что их вновь бесцеремонно… заткнули, дабы поговорить с «милой невестой».
– Лавку я люблю, но и по поместью тоже скучала! – проговорила Сарочка, первой следуя к новым дверям. – Чистенько как тут стало!
– Подземелья! Мои грязные, погрязшие в грехах подземелья! Если кто-то трогал и, не дай Темный, убрался там!.. – Зато Фолиант ощутимо нервничал.
– Таки я тем людям поставлю памятник. Потом ко мне приходишь после подвалов весь в пыли и саже! Разводишь на полке антисанитарию!
– Ты не понимаешь, женщина, это особая атмосфера! Пыль, засохшая кровь, паутина…
– Не тащи просто эту атмосферу в дом!
Впрочем, теперь я даже благодарна мэру, что ограничил часть салона, ведь они и по дороге ругались! У меня бы сейчас точно нервы сдали, если бы до этого слушала больше часа непрерывных препирательств.
Я с интересом оглядывалась – даже белый фасад сиял, будто бы дом недавно построили. Видимо, камни хорошенько отмыли, а балюстрады отреставрировали.
Мы вошли в дом, и я сразу отметила новую каменную плитку, очень похожую… на мрамор. На которую мэр услужливо поставил мой саквояж.
– Спасибо, – отозвалась я, при этом все еще разглядывая убранство поместья. Прошла вперед. Лорд Ибисидский последовал за мной. Его шаги эхом прошлись по пустому залу.
А я вертела головой и отмечала детали.
Вот софа, которую выбирала я, на стенах краска именно в том цвете, что отобрала я, вон то панно я отметила из каталога с декором… Было удивительно, как рабочие, нанятые мэром, умудрились гармонично и стильно соединить весь мой выбор в интерьере. Но при этом они еще и максимально отобразили историю особняка, не став все кардинально переделывать.