– Нет, до ночи не успею.
Я бы и собраться не успела, если уж про это говорить. Хотя как Рей уже говорил – хватай панталоны, а остальное докупим! Или это Сара?
– Тогда сколько?
– До конца недели. Может, раньше. Если что, я отправлю послание.
– Серьезно? Я предлагаю то, что ты и хотела, а ты до конца недели собираешься думать, соглашаться ли!
– Рей…
– Я снова давлю, да? Прости. Я подожду. – Он вновь приблизился и, взяв мое лицо в ладони, наклонился и коснулся губ медленным и таким томительно нежным поцелуем, что маленькая девочка внутри меня расплакалась от счастья и нежности. Она была нужна, она чувствовала это всей кожей, каждой клеточкой, и это было восхитительно.
И я не удержалась. Губы дрогнули, ответив на поцелуй.
Несколько мгновений, которые он длился, превратились в вечность. Сладкую, пряную, в которой так просто во все верить. В которой так хочется во все верить.
Рей отодвинулся, с долгим вздохом потерся носом о мой висок и шепнул:
– Я буду ждать.
А после, не оборачиваясь, вышел.
Я стояла, смотрела на широкую, красивую спину, и мне хотелось все бросить и кинуться за ним. Сказать, что я согласна. Прямо сейчас! Даже без запасных панталон, ведь что есть панталоны, когда любовь.
Но я стояла. Смотрела. Пружина медленно разжалась и грозилась пролить напряжение слезами.
Помешал этому один момент.
Скрипнула створка окна, а после веселый голос спросил:
– Можно? Было очень неловко залезать в процессе такого душераздирающего разговора, хотя честно, мне очень хотелось!
– Лаор?!
– Здравствуй, куколка, – отсалютовал мне инкуб, перелезая через оконную раму на подоконник и ни капли не переживая, что, вообще-то, второй этаж. – Я рад, что ты сохранила остатки мозгов.
– И панталоны, – мрачно вступила в разговор Сара, залетая в окно вслед за Лаором. – В такой ситуации за них стоило держаться с удвоенной силой, Аделька. Но ты справилась, ты молодец.