— Знаю, — изумлённо кивнул шахматист, не сводя взгляда с лейтенанта Ир’сана. — Он мне жизнь спас.
Ивес в это время тоже всё ещё приходил в себя. Конечно, Кристина упоминала про многодетную семью, но он не думал, что, во-первых, братьев у неё так много, а во-вторых, что тот самый мальчик, Лёва Кузнецов, которого он чудом вытащил из-под флаера, младший брат Кристины Соколовой… Мысли в голове отплясывали канкан.
— Давайте, что ли, на кухню пройдём, а то как-то на лестничной клетке разговаривать не очень удобно, — внёс предложение шахматист, и все с ним молчаливо согласились.
Иринья наотрез отказалась сходить с рук цварга. Ивес чувствовал себя странно: второй раз в жизни за него заступалась девушка — ладно, на этот раз девочка, — и снова захухря из этой ненормальной семейки.
«Может, это гены?» — с сомнением думал он про себя, прижимая детское тельце и в душе отчаянно боясь сломать мелкой косточки. Она была такая худющая! Теперь, вспоминая фигуру Крис и внимательно рассматривая её сиблингов, лейтенант понимал, что это не дурацкие женские диеты и даже не наследственная худоба, это действительно отсутствие качественной пищи.
***
Лейтенант Ивес Ир’сан
Стоило в прихожей показаться Ангелине — матери Кристины, — как подростки тут же скуксились, но стали вести себя приличнее. Близнецы буркнули что-то, что, видимо, следовало трактовать как извинения, сграбастали Аскелла и принялись показывать, где душ и как отмыться от той химической дряни, которой его облили. Руслан, как самый крупный из братьев, удалился в комнату подыскать таноржцу новую целую одежду из своих запасов. Лейтенант Лесли не был особенно мускулистым, если сравнивать с другими кадетами Академии, но среди всех братьев Кристины одежда футболиста оказалась единственной, которая могла на него налезть хотя бы теоретически.
Маленькая Иринья как залезла на цварга, так и отказывалась с него слезать. Она поочередно трогала то фиолетовую щеку иномирянина, то чуть заострённое ухо с необычной серьгой на хряще, то даже осмелилась дотянуться до основания резонатора. Судя по настроению, она не хотела сделать ничего плохого, просто проявляла неуёмное любопытство, и Ивес смирился: пускай трогает.
Лёва прихромал на кухню и расположился на самой дальней табуретке, приставив костыль к шкафчику. Ангелина хмуро пронаблюдала за тем, как младшая дочь ведёт себя с незваным гостем, но ничего не сказала. Она лишь сердито ткнула кнопку чайника и выставила несколько разнокалиберных кружек на стол. Всё это время Ивес прислушивался к её бета-фону, внутренне радуясь, что, по крайней мере, в этот раз женщина не бросается на него с обвинениями. Мать многочисленного семейства старалась держать лицо, но по тому, как сильно её терзали противоречивые эмоции, можно было сделать вывод: что-то здесь не так.
— Спасибо, я не буду, — сказал цварг, когда перед ним поставили кружку с бледно-коричневой жидкостью, отдалённо напоминающей чай. — Где Кристина?
— А ты Ивес Ир’сан, — неожиданно выдала Ангелина, внимательно глядя на гостя. Не спрашивала, а именно утверждала. — Дочь много о тебе говорила.
Она склонила голову вначале к одному плечу, затем к другому, будто от ракурса картинка могла поменяться.
«Надеюсь, хорошего», — подумал про себя Ивес, вспомнив, что изначально знакомство с подопечной у него не задалось.
— Так где Кристина? — Он повторил вопрос.
Ангелина поджала губы и повернула голову в сторону окна.
— Ребята так радовались, когда она вернулась с каникул, — сказала она не к месту. — Мы наконец-то закрыли долги, отремонтировали посудомойку и даже отложили немного кредитов на чёрный день. Мои клиенты как на подбор стали внимательнее относиться к жилью, меньше тратить горячей воды и электричества, никто ничего не разбил, не украл, не изрисовал стены и не залил соседей… Я стала сдавать обе квартиры посуточно, работы теперь больше: надо убираться каждый день, зато денег чуть больше. Мы все хотели, чтобы Кристина осталась на Захране, в конце концов, она и в Академию-то поступила исключительно из-за нехватки кредитов.
Ивес хмуро кивнул. Эту часть жизни Кристины он уже знал. Ангелина продолжала сидеть на стуле и помешивать ложкой чай, в который она даже не положила сахар. Её стеклянный взгляд застрял где-то над левым плечом цварга.
— Нам казалось, что если мы сможем объяснить, что здесь её дом… то она вернётся. Потом был звонок от акул…
— От кого, простите? — изумился Ир’сан.