Мне совершенно не хотелось копаться в том, что со мной случилось на Захране, но миттар был таким требовательным, что пришлось смириться. Я напряглась, вспоминая последние дни и встречи с Крысиными Усиками. Чувство страха, безысходности и ощущение, что сходишь с ума, встали как наяву, а на табло дока несколько голубых огоньков приобрели глубокий баклажановый оттенок. Миттар удовлетворённо кивнул.
— Те дни, что меня продержали в лечебнице, помню смутно... Помню, что приходил мужчина, назвавшийся представителем Тайной Службы Защиты Захрана. Он расспрашивал о цваргах… Там был ещё второй… Завтраки на белых подносах помню и белые мягкие стены. — Я передёрнула плечами от отвращения. Кажется, этот цвет я теперь до конца жизнь буду не любить. — Ещё комнату с электрошоком. Но вот после неё — ничего. Просыпалась всегда в личной комнате.
Док Бланк активно закивал, что-то стремительно записывая в наладонник.
— Вы очень многое помните, это же замечательно!
Я нахмурилась и прикусила губу. В памяти сам собой всплыл вопрос Крысиных Усиков: «А помните, как потеряли девственность? Это было сразу с тем цваргом… как его… Ивесом Ир’саном?» Сейчас, когда я сидела в медицинской капсуле на КС-700, все эти странные разговоры и намёки безопасника казались бредом чистой воды. Уж про изнасилование-то точно! Но всё-таки заключение о том, что я «не вирго», я видела… Неужели подделка? Или нет?
Пока я раздумывала над тем, насколько корректно уточнить столь деликатный момент у дока, он внезапно хлопнул в ладоши:
— Так, Кристина, если за последние две недели пробелы в памяти совсем небольшие, давайте откатимся назад… — начал Адам Бланк и посыпал вопросами: как зовут преподавателей, кто мой наставник, как зовут одногруппников, с кем я жила в одной каюте…
Пытаясь понять, почему табло выдаёт такую картинку и в чём именно заключаются мои провалы, Адам дошёл даже до вопросов в рамках астрономии, экономики, социологии и ксенобиологии. На последнем, каюсь, я завалилась. Док разошёлся не на шутку, стал выспрашивать даже то, чего на экзамене точно не было.
— Ладно. — Спустя битый час док озадаченно почесал жабры вновь, признавая, что всю действительно важную информацию я помню. — Странный какой-то случай. Что ж, Кристина, будем считать, что вам невероятно, просто сказочно повезло: вся ваша частичная амнезия касается исключительно академических знаний. Пробелы так или иначе всплывут во время дальнейшего обучения, вы просто подучите то, что забыли, и на этом всё. Что ж, раз мы разобрались с этим, сейчас отправлю в столовую ваш персональный план диеты и покажу, как массировать руку…
Миттар отложил наладонник с многочисленными записями на центральный стол в медбоксе и сделал несколько шагов по направлению ко мне. Понятия не имею, что именно изменилось, но я подтянула ноги и рефлекторно обхватила их руками.
Это всё ещё был док Адам Бланк, который помогал восстанавливаться в первый раз после обвала в шахте. Это был тот самый миттар, который поделился глубоко личной историей, что не смог спасти роженицу из-за предвзятого мнения о его внешности… Я его хорошо знала и умом понимала, что он не хочет ничего плохого. Но что такое ум и что такое рефлексы? Табло с многочисленными лампочками, на которое ориентировался док, задавая вопросы, залилось алым цветом. Адам замер, неверяще глядя то на табло, то на меня.
— Кристина, я всего лишь покажу, как правильно разминать мышцу. Вы же не хотите, чтобы у вас была травма? Клянусь, это не больно, — произнёс он в замешательстве.
— Да-а, я понимаю, — сглотнула вдруг ставшую горькой слюну. Пока док был в нескольких метрах, меня всё устраивало, но стоило ему подойти ближе, как в животе будто шипастый червь свернулся.
Усилием воли я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, часть лампочек из алого перекрасились в оранжевый, но с ещё одним шагом миттара вновь покраснели.
— Та-а-ак, понятно, — хмуро протянул Адам. — Я не там искал. Проблема, оказывается, не в памяти, а в восприятии.
А дальше пошли какие-то странные тесты. Вначале миттар сам делал несколько шагов по направлению ко мне и замирал, потом позвал незнакомых студентов с медицинского направления. Они не делали ничего особенного, лишь подходили и уходили, но при приближении многих я чувствовала тревогу, а табло дока начинало светиться, словно новогодняя ёлка.
В конце концов, док Бланк позвал из соседнего блока Аскелла и по коммуникатору попросил прислать Селвина. Увы, с лейтенантом Санди произошла такая же картина, как и с самим доком. А вот таноржец не просто подошёл, но сел в соседнее с капсулой кресло и взял меня за руку — последнюю я протянула сама. В его присутствии все диоды горели ровными голубыми и зелёными оттенками, а я ощущала спокойствие. Правильно, он целый год помогал мне с домашним заданием и вызволил с Захрана — почему бы нет?
— Никогда не сталкивался ни с чем подобным, — наконец, хмурясь, в итоге вынес вердикт док. — Очевидно, что вам давали ксенофобные установки и вкупе с электрошоковой… гхм-м-м… терапией они наложились на ваше подсознание таким причудливым образом. Вы боитесь всех не-людей, Кристина. Ларков и пикси чуть меньше, видимо потому, что они внешне больше похожи на вашу расу, миттаров сильнее, а вот на цваргов у вас прямо-таки жёсткий блок.
— Что за ерунда! — пробормотала я озадаченно. — Но я ведь не боюсь кадетов, я понимаю, что Космофлот мне только помог, я нормально отношусь ко всем…
— Пожмите Селвину руку, — внезапно перебил док в формате приказа.