— Добро пожаловать на дежурство, лейтенант Хальгард… — начал говорить синтезированный голос, но ларк проигнорировал приветствие. Вместо этого он уверенно шагнул внутрь шлюза, увлекая меня за собой.
Огромный зал, насколько хватало взгляда, был заставлен отполированными до глянца тёмно-синими истребителями с золотыми полосками на фюзеляжах. Гладкие обтекаемые бока машин благородно поблёскивали в вечернем пламенно-оранжевом освещении помещения. Истребители скалили хищные кабины-морды, гордо выпячивали хромированные стабилизаторы и, казалось, вот-вот были готовы захлопать крыльями причудливой формы и улететь в чёрный вакуум за стеной. Вытянутые турбины, внушительные цилиндры-накопители, овальные и шестиугольные иллюминаторы — всё смешалось перед глазами. Никогда не видела столько технического совершенства в одном месте! Вселенная, неужели я на одном таком красавце прямо сейчас полетаю?!
— Изуми-и-ительно! — непроизвольно вырвалось, стоило увидеть коллекцию машин Космофлота.
— Это только классы «Воробьёв» и «Воронов», самые простые модели, — добродушно ответил лейтенант, видя мой восторг. — Садись вот в этот крайний, и погнали.
Наверное, кто-то меня подменил, потому что всевозможные возражения о предстоящей вылазке испарились бесследно. Я вполуха слушала Хэла — чем ремни и крепления в настоящем истребителе отличаются от симулятора и какой командой надо открывать шлюз на станции, — продолжая получать что-то сродни экстазу от вида рубки и запаха обтянутой искусственной кожей торпеды. Очнулась, лишь когда мы оказались в глубоком космосе, а за лобовым иллюминатором простиралась далёкая, но очень красивая бордово-фиолетовая галактика с мелкими, словно песок, белёсыми вкраплениями.
— Фантастически красиво, — пробормотала я, рассматривая космос. — На Захране звёзд не видно.
— Да, мне тоже нравится. — Хальгард серьёзно кивнул. — Любовь к космосу — это как любовь к женщине: она или зарождается с первого мгновения и владеет тобой до последнего вздоха, пока не погаснут звёзды в галактике, или не рождается вовсе.
Я даже обернулась на лейтенанта, чтобы убедиться, что он не шутит.
Он не шутил.
Вот уж не думала, что Хальгард в душе романтик, но задавать вопросы и лезть в его личную жизнь постеснялась.
Словно очнувшись ото сна, Хэл вдруг тряхнул роскошным густым хвостом необычного оттенка и спросил:
— Ну что, Морковка, показывать мастер-класс будешь? Как перейти на третью световую?
— Эм-м-м. — Я уставилась на огромную приборную панель, на которой всевозможных кнопочек, тумблеров и индикаторов оказалось существенно больше, чем в симуляторе. — Надо втянуть закрылки и вот это нажать?
Ответ у меня получился скорее вопросительным, на что ларк хохотнул.
— Это ты всё верно назвала, вот только ещё раньше, чем всё это делать, ты должна проверить и выставить направление в бортовом компьютере. Да, обычно истребители комплектуются двойками «пилот-навигатор» для страховки, но ты же хочешь справляться на «отлично»?
Я хлопнула себя по лбу от досады. Шварх, ну конечно… прежде чем разгоняться, надо решить, куда мы летим. А, собственно, куда мы летим? Этот вопрос я и озвучила. Хэл посмотрел на коммуникатор, явно сверяясь с интерактивной картой текущих дежурных, и ответил:
— Выставляй координаты М-14. С одной стороны, планета близко к нам расположена, с другой — сейчас там никого, сможем тебя потренировать как следует без риска с кем-либо столкнуться.
Я принялась воодушевлённо вводить данные, параллельно вспоминая, что знаю об М-14. Из курса астрономии и картографии территории Федерации в памяти всплыло, что эта ненаселённая планета, сплошь покрытая вулканами и пустынями.
Хэл оказался очень хорошим учителем. Он объяснял каждое действие, комментировал, почему и что в некоторых случаях делать не стоит, а что, наоборот, он делает всегда: штурвал ставить чуть выше, чем руль во флаере, чтобы не задеть его случайно коленом; на программируемой клавиатуре перенести кнопку открытия парашюта под ведущую руку, если планируется вход в атмосферу; зафиксировать затемнение иллюминаторов, а не пользоваться автонастройкой, потому что она может не успеть вовремя подстроиться при трюках вблизи ярких звёзд.
— В учебниках и обучающих программах этого нет, но те кадеты, кто поменьше ростом, в случае возгорания двигателей или серьёзной поломки корпуса истребителя заранее отстёгиваются. Это экономит драгоценные терции, и у пилота повышаются шансы дотянуться до кнопки эвакуации. Почти наверняка сломается нос или рука, но что такое перелом в сравнении с жизнью?