– Что-то вроде того, – уклончиво ответил он, открывая дверь.
Никогда прежде мне не приходилось задумываться, что, пока я нежусь в постели, стражи несут службу. Я принимала их как нечто само собой разумеющееся. Они просто были, и все. Но теперь, шагая за широкой спиной капитана, поеживалась от утреннего мороза и мечтала вернуться в свою комнату.
На улице и правда стоял лютый мороз. Он щипался и кусался, щеки тут же словно корочкой покрылись. Не успев дойти до площадки, я дернула капитана за рукав:
– Я, пожалуй, здесь подожду.
– Как хочешь, – после некоторой паузы ответил он и зашагал к подчиненным, которые уже собирались на площадке.
Я укрылась за внешними колоннами, пока стражи переговаривались между собой и не обращали внимания на выход из корпуса. Аведа не стал отходить далеко, собрав своих людей прямо у этих самых колонн. Речь его была скучна, монотонна и исключительно по делу. Потом он опросил дежуривших ночью на предмет странных происшествий и выслушал отчет о том, когда все участники новогоднего праздника разошлись по комнатам.
Аведа, видимо, так увлекся служебными обязанностями, ну или просто-напросто замерз, что начал сначала топтаться на месте, а потом зашагал вдоль ровного строя стражей. И все бы ничего, если бы он не удалился от меня на эти самые злосчастные десять метров. Потянувшись за ним, я чуть было не вывалилась из-за колонны, ощущая, как начинающая мерцать лента становится видимой. Впервые я заметила легкое покалывание на запястье. Капитан сделал еще шаг, и мне пришлось высунуться из укрытия еще дальше. Само собой, меня заметили. Несколько стражей, в том числе и Лидия, смотрели на меня с нескрываемым удивлением. А я тем временем сверлила свирепым взглядом спину капитана. Он снова шагнул, и я была вынуждена перебежать за другую колонну. Представляю, что подумали обо мне стражи. Я прижалась спиной к камню, чувствуя, как быстрее начинает биться взволнованное сердце. Никогда. Никогда еще я не совершала столько глупых поступков за одно утро. Не замечая происходящего, Аведа развернулся и зашагал обратно, и мне пришлось повторить маневр.
Интересно, кто-нибудь вообще слушал после этого Аведу? Теперь уже все стражи наблюдали за моими безумными перебежками. Меня окатило жаром. Краснея, я успокаивала себя тем, что это все равно лучше, чем явить всем этим людям нашу странную связь с их капитаном.
Андреас снова прошел в другой конец шеренги.
– Да ты успокоишься или нет? – пробормотала я, следуя за ним как безумная тень.
Как меня на смех только не подняли, не знаю. Дисциплина стражей спасла от позора, в который я сама себя и окунула. Рассердившись на капитана окончательно, да и на себя, надо признаться, тоже, я наконец остановилась между колоннами и попыталась испепелить Андреаса взглядом.
Повисла гробовая тишина, каждый страж смотрел строго на меня, а я изо всех сил пыталась сделать выражение лица невозмутимым, будто это вовсе не я скакала от колонны к колонне, словно мартышка в сумасшедшем танце. Проследив за взглядами подчиненных, капитан повернулся ко мне, и его брови чуть взлетели вверх. Я готова была придушить его в этот момент.
– Разойдитесь по местам, – велел он стражам.
Разбредались они медленно, неохотно, будто каждый желал знать причину моего странного поведения.
– Что это было, Хлоя? – проходя мимо, спросил Макс.
– Грелась, – сердито бросила я ему в ответ.
– Да уж мы видели, – усмехнулся страж, и все, кто находился рядом, расхохотались.
Прекрасно, теперь им будет над чем посмеяться и что обсудить. Поравнявшись со мной, Лидия заглянула мне в глаза, и этот ее взгляд заставил сердце дрогнуть. Было в нем что-то странное, наполненное тоской и неожиданной неприязнью.
– Что случилось? – спросил Аведа, когда мы остались одни.
– Я выставила себя дурой, перескакивая от одной колонны к другой, – выпалила я. – Повеселила твоих людей. Теперь они точно решат, что я ненормальная.