– А есть шанс, что убийца в замке? – робко спросила Леа.
– Разумеется, – припечатал дознатчик. – Я пока исключил лишь некоторых. Приятного аппетита, лаоры и ла-ориты. Давайте воздадим должное еде, – и он воздал.
Остаток ужина прошел в вымученном пустом разговоре, и Леа, сославшись на утомление, поднялась к себе. «Дай то боги, чтобы убийцей оказался этот самый начальник охраны. Как там его… Тох какой-то». Девушка с помощью Матиши разделась, распустила прическу. Уже в одиночестве закапала глаза и улеглась. Сон снова не шел. Леанора с огорчением подумала, что настойку у Шарли не взяла, но вызывать горничную не стала. Вместо этого притянула к себе книги и открыла верхнюю. Однако ни страдания романтичной девицы, попавшей в детектив как кура в общип, ни, что странно, описания магических свойств султанитов не увлекли девушку.
В раздражении она потушила свечку и укрылась по самый подбородок. Не помогло. Шторы она просила Матишку не задергивать, опасаясь остаться в полной темноте. И из-за этого комнату заполнял лунный свет. Яркий и серебряный, заставлявший все остальное тонуть во тьме. Но не однородной. Полная темнота через какое-то время обрела оттенки, более светлые и почти черные пятна, которые удивительным образом складывались совсем не в те предметы, которые, как Леа помнила, находились к комнате. Насчитав пять чудовищ только на правой половине, девушка крепко зажмурилась. «Никаких монстров нет. Это просто ночь и глупые мысли… Дневные страхи выползают и превращаются в химер»… Тишина в замке должна была бы быть абсолютной. Вокруг нет шумного города, а людей на такое большое пространство совсем мало. Однако нет. За окном чему-то возмущался ветер. Порой бился в окна, и рама так драматически поскрипывала, что Леа вздрагивала и, распахнув глаза, до рези вглядывалась в окно.
В какой-то момент Леа послышались шаги в коридоре, и она замерла, чуть ли не поскуливая от ужаса. Уставилась на ручку двери и ждала, ждала, когда та пойдет вниз. Конечно, девушка заперла комнату, но в этом замке собралось слишком много непонятных людей.
Но шаги стихли, а ничего не произошло. Леанора даже начала сомневаться, что слышала их. Теперь ей стало казаться, что раздаются какие-то странные скрипы. То ли пол под кем-то, то ли что-то за окном, то ли в самой глубине замка. Невольно вспоминались разговоры про его проклятье, про то, что он ненавидел своих новых официальных хозяев – род Хэри. Или подобное нереально? Почему они тут не живут? Такая махина простаивает. Почему пускают студентов, пусть и из дворянских фамилий? Замок похож на дорогую гостиницу, а не на жилье. В чем-то даже печально, если не вспоминать, что он убивает. Возможно, убивает. Это только теория. Ведь, да? Только одна из идей? И самых маловероятных.
«Боги, а это что?!» – Леа подскочила в кровати, вырванная из полудремы тихим, но четким звуком. Приснилось? Но нет, звук повторился. И ближе! Четкое цоканье, будто камень о камень ударили. Вот снова! «Боги, что это?!» Какой-то скрип, пыхтение и снова – цок-цок.
Девушка взлетела с кровати, рванулась к туалетному столику, схватила огниво и трясущимися руками зажгла свечу. И тут же направила ее в ту сторону, откуда слышались звуки, – дальний угол комнаты, что ближе к кровати и к коридору. Там никого не оказалось. Леа поводила подсвечником из стороны в сторону, но ничего не обнаружила. Звуков тоже больше не слышалось.
«Кажется, все же придется идти к Шарли за настойкой», – облегченно подумала девушка, и в этот момент цоканье повторилось. К нему добавился какой-то скрип, вздох… Вновь цоканье. Леа в ужасе направила свечу в сторону звуков.
Перед ней шагах в пяти сидела небольшая, размером с кошку, каменная химера. Похожая на львенка с толстенькими лапами, с небольшими крылышками, наростами вдоль хребта, змеиным хвостом и полной пастью зубов. Большие, черные, с белыми прожилками глаза ее уставились на Леанору выжидающе.
Не закричала та только потому, что от ужаса из горла не могло вырваться ни звука. Девушка молча хватала ртом воздух.
Химера закряхтела и переступила с ноги на ноги. Вот откуда этот звук!
– Мамочка! – проблеяла Леа.
Чудовище явно обрадовалось и сделало пару шажочков вперед, вызвав у девушки полный ужаса стон.
– Не подходи, – умоляюще прошептала она, и химера остановилась, глядя на нее печальными глазищами.
Так они и стояли. Леа – в страхе, чудище – выжидающе на нее глядя. Прошла минута, растянувшаяся на вечность, и чудовище тяжко, очень тяжко вздохнуло. Потом еще раз, вновь поглядев на девушку со скорбью. Та не понимала, откуда эти мысли про чувства у камня, но эмоции отлично считывались с крупной выразительной морды. Еще через минуту Леа начала соображать. С трудом, пропусками, мысленными завываниями, но все же. Пока самым важным было то, что химера не нападала. Ждала. Чего-то явно хотела. Причем именно от нее.
– Что ты хочешь? – тихо и осторожно спросила Леанора.
Та вновь обрадовалась, принялась перебирать лапами, цокая ими по полу, и заглядывать в глаза. С места не двигалась. И смотрела, смотрела.
Понимая, что совершает величайшую ошибку, Леа, поколебавшись, все же сказала:
– Можешь подойти.