- Именно. Я посылаю в бой армию нервных клеток, - отчеканил ректор, поторапливая меня.
- А вы можете отвернуться? – робко спросила я, стесняясь до невозможности. Пока мои сокурсницы изучали анатомию человека на прибалдевших «образцах», я учила ее по книгам и схемам.
- Хорошо, - послышался суровый голос. Ректор развернулся и замер, пока я осторожно снимала рубашку и юбку.
- Ой, а можете не смотреть! – взмолилась я, краснея и отводя глаза.
- Так, иди сюда! – послышался голос ректора, а меня поставили на пол в центре комнаты. Он прищурился, словно подозревая или меня, или лежащую на столе ткань в страшных преступлениях.
- Нужен … стул! – внезапно произнес ректор, скребя ножками моего стула по каменному полу комнаты. – Залезай!
Я стояла на стуле, словно статуя, даже не зная, что и думать. «Платье состоит из «нагрудника» и «все, что в низу болтается», - слышались рассуждения ректора, который стащил со стола ткань и стал набрасывать ее на меня.
- Не пойдет, - вздохнул ректор, отойдя на пару шагов и склонив голову. Его красивые глаза снова подозрительно сузились. – Или ты не идешь этому цвету. Или он не идет тебе.
- Наверное, я просто не похожу к ткани, - согласилась я, в надежде, что сегодня в комнату никто не войдет. Интересно, а как другие факультеты выкручиваются? Или они собираются где-то и шьют платья? Или на факультете всегда есть кто-то, кто знает в этом толк?
- Снизу надо намотать больше! – постановил ректор, поглаживая подбородок.
Он тут же перемотал ткань, снова оглядывая меня с головы до ног.
- Голова смотрится неплохо, - заметил ректор, обходя меня со всех сторон. – Все остальное так себе!
Он открыл книгу, глядя на выкройки. Брови его хмурились, а он искоса поглядывал на меня, убирая выбившуюся прядь волос обратно за ухо.
- Ага, - слышался его голос. А я встала на цыпочки, чтобы понять, с чем он там соглашается. – Угу! Ну… Ага!
Твердым шагом ректор двинулся в мою сторону. Он стянул с меня ткань и вырезал в ней дырку.
- Голову просовывай! – скомандовал он. На полу лежал целый рулон ткани, а спереди и сзади свисали две полосы.
- Полдела сделано! – обнадежил ректор, снова отходя на несколько шагов. Он полистал книгу, зыркая на меня.
- Теперь… - произнес он, беря тесьму и обматывая ее вокруг моего пояса. – Почти!
- Я в таком виде никуда не пойду, - вздохнула я, осматривая «платье».
- Не мешай! – предупредил ректор, отходя в сторону. – Я сейчас буду вырезать!