- Но здесь уютненько! – закивала Анчутка, глядя на меня. – Мне нравится!
- Мне тоже! – согласилась я, скрипя половицами. – Впрочем, у нас нет выбора! Ну что ж! Перевозим вещи!
- Ура! – обрадовались бесы. Они скакали, обнимаясь, как вдруг… исчезли. Я оглянуться не успела, как посреди дома появилась огромная куча нашего добра.
- Ой, так быстро? - опешила я, глядя на гробовые доски, сухоцветы и прочий очень нужный мусор.
- Шо?! Опять?! – послышался знакомый скрипучий голос за печкой. – Покоя от вас нигде нет! Только переехал! Только устроился! Только выть под домом начал! Дичать! И тут вы! На тебе!
Возле печки показался знакомый домовой, рыдающий от того, что мы снова вместе.
- Не-е-ет! – стучал он кулачком по полу, пока я раскладывала все магические припасы по старым сундукам.
- Ой, заживем! - радовалась Анчутка, пока я пыталась понять, чем гробовая доска от первого покойника отличается от гробовой доски проклятого покойника.
- Не-е-ет! – рыдал домовой, стукаясь головой об пол. – Только не вы! Только не опять!
- Домовой, ты рад нас видеть? – наивно спросила Анчутка, щупая красивую печку, еще сохранившую следы рисунка.
- О-о-очень, - скуксился, как косточка от персика, домовой. По его усам потекла слеза. – Я вас недолюбливаю!
- А почему? – наивно спросила Анчутка, глядя на рыдающего домового. - Все, кончился мой покой! Опять то покойники, то поклонники, то поклонники – покойники шляться будут!
- Не будет никаких поклонников! – пообещала Анчутка. – Мы Васе не говорили, куда переезжаем! А с болотником мы расстались!
Она произнесла это так гордо, словно лично расставалась.
- Ну, раз так… - утер рукавом рубахи сопли домовой и побрел за печку.
Я только положила на стол пучок трав, как вдруг на ней появился золотой браслет…
- Так, я не поняла? Это что? – прищурилась я, глядя вокруг себя, пока бесы растаскивали вещи. Я подозрительно сощурилась, чувствуя запах болотной тины.
- Даже не думай, - фыркнула я, чувствуя, как в груди сердце радуется и скачает. – Пока прощения не попросишь…
Рядом с браслетом появилась золотое кольцо с огромным изумрудом.
- Это – не считается извинениями, - заметила я, воротя нос от кольца.