- Спокойной ночи, - вздохнула я, гремя цепью.
- Не зарекайся! – покачали головой бесы.
Очнулась я в лесу от крика бесов. На спине у меня болталась лавка. С ней я напоминала черепаху – дистрофика. Лоб болел, а рубаха была вся порвана.
- Что? Опять? – кисло вздохнула я, гремя цепью. Еще немного и я бы дошла до болот, если бы лягушку - путешественницу не привязали к дереву.
- Пойдем домой! – тащили меня уставшие бесы на себе.
- Глядите! Вон где ее черти носят! – ужаснулась какая-то баба, констатируя факт.
На чернильном небе брезжила алая полоска рассвета.
Меня внесли в дом, приставляя дверь к дверному проему.
- Ну и дела! – вздохнули бесы.
- Ну и дела, - зевнула я, понимая, что ужасно хочу спать. Как вдруг в дверь отчаянно постучали.
- Кто там? – еще раз зевнула я, пытаясь снять с себя оковы.
- Помоги, ведьма-матушка! Девка гибнет! Жених ее ночью к ней ходит! – причитала под дверью баба.
- Поздравляю! – махнула я рукой. – Совет да любовь!
- Помер он той весной… - послышался вздох. – Но ходит…
Глава восемнадцатая. А он встает!
Я сидела перепуганным совенком, глядя на дверь, которую до ужаса не хотелось открывать. К девушке ходит п-п-покойник? Мамочки!
- Вы точно уверены? – с надеждой спросила я, вспоминая лихого «домового». – Может, парень какой деревенский к ней наведывается?
- Эх, своими глазами видала! Грязный, страшный, Ночью в дверь стучит, она открывает, и он входит… - вздохнул голос за дверью.
- В избу? – спросила я, поежившись.
- Когда в избу, когда так, - просто ответила женщина. – Бывало прямо с порога миловаться начинают! Гибнет девка! Не ровен час, заберет он ее с собой! А она у меня одна!