Я дернулась, мысленно готовясь в очередной позе Камасутры, как вдруг увидала, что покойник взял девку за руку и потащил куда-то.
- Стоять! – выскочила я, видя, как красавица послушно идет за ним. – Вы имеете право хранить мычание! Каждое ваше слово будет использовано в фильме ужасов!
Я бросилась между ними, пытаясь отбить девку, которая даже не думала трепыхаться. Если бы не я, она так бы и пошла следом.
Хватка у покойника была железной. Я смотрела в мутные, белесые глаза, на синие губы и пыталась придумать, как отбить несчастную. Пока что девка напоминала репку. Я держала ее за талию и тянула в сторону печи. Меня держали бесы. Покойник тянул в сторону двери. В конкурсе перетягивания мы с бесами начинали сдавать позиции.
- Пусти, говорю! – требовала я, пока девка пыталась отбиться еще и от меня.
Подскочив, я вцепилась в холодную и мертвую руку. Мои пальцы полыхнули, а жених отстранился, шарахнулся и … исчез.
- Тут главное, чтобы она сама его прогнала! – авторитетно заявили бесы. – Вот как сама прогонит, так все! Не придет больше!
- Фу-у-ух, - обрадовалась я, видя, как плачет несчастная девка и рвется следом. – Так, красавица! Садись! Рассказывай!
Но девица сидела молча, роняя слезинки на руку. В темной избе не горела ни одна свечка. Было темно и мрачно.
- Тебе что? Живых мало? – размахивала я руками, пытаясь убедить ее в том, что покойный жених – не самый подходящий вариант. – Ты сама подумай! У него кровоток кончился! Все! Чем вы будете заниматься долгими холодными вечерами под одним одеялом? Беседовать про погоду? Думаешь, первые сорок лет продержишься, а потом уже и не захочется?
Девка сидела, понуро опустив голову, и смотрела на свои босые ноги. В комнате пахло сыростью, а на половицах валялись комья земли.
- Вон, гляди, сколько живых ходит! – убеждала я, показывая рукой вокруг.
- Пропал он, - вздыхала девка. – Я ждала его, ждала, а потом несут весточку. Помер! Нашли! Вот и схоронили!
- Как зовут тебя, радость моя? – спросила я, пытаясь заглянуть ей в лицо. Но она его спрятала.
- Аглафера, - вздохнула девка. – Груша…
- А его… Васей зовут? – спросила я, уже мысленно готовясь к ответу.
- Васильком, - со вздохом ответила девица.
- Нельзя было на похоронах убиваться и на могилу бросаться! Иначе приманишь покойника! – встревали бесы. – Бабу одну муж покойный задушил! Убивалась, на могилу бросалась, а он пришел! Вместе с ней пахал, работал, в избу зашли, а наутро от бабы-то коса да кости!
- Вы с оптимизмом не перебарщивайте! – поежилась я.
Ближе к утру мы выучили наизусть и почти без запинки говорили одну фразу: «Негоже мертвому в живой ходить!».