Полуночные тени
Когда родившегося ребенка показывают богам, выясняя, кто станет его покровителем, обычно это всего лишь формальность. Но случается, что один из богов объявляет свои права на ребенка прямо и недвусмысленно. Зачем, почему, какая служба потребуется от избранника? — людям знать не дано…
Алёна Кручко
Полуночные тени
Часть 1
Колинова Звездочка никак не могла разродиться. Теленок шел правильно, головкой, но крупный был необычайно; мелкокостная, поджарая Звездочка вряд ли годилась в матери такому богатырю.
Посеревший Колин бормотал молитву Хранителю стад, я пыталась передать измученной Звездочке еще немного сил. Винси, Колинов работник, дюжий флегматичный парень, мялся на подхвате: его дело было тянуть теленка, как появится. Колинова женка Джильда тем временем готовила отвар — я принесла с собой все нужные травы, как чувствовала, что понадобятся. Хотя — нетрудно было догадаться. Наш Колин, как любой, наверное, трактирщик, падок на сулящие выгоду авантюры, а эта вся прошла на моих глазах. Колин долго подмазывался к баронскому управляющему, чтобы тот в добрую минуту замолвил за него словечко перед господином; долго, но своего добился. Отвел Звездочку, когда пришла ее пора, к лучшему быку из господского стада знаменитой турской породы, рядом с которой деревенские буренки — что козы.
— Сьюз, а Сьюз, — дрожащим голосом позвал трактирщик. — Ты скажи, он жив хоть? Если… то есть…
Я поняла, о чем боится он сказать. Не пришлось бы звать живодера. Ради спасения такого приплода — можно и должно.
— Погоди, — ответила я, — не трясись. Если отвар не поможет — тогда…
Погладила дрожащую Звездочку, та ответила жалобным хриплым мычанием. Устала, бедная.
Джильда вошла торопливо, держа в вытянутой руке исходящий паром ковшик.
— Наконец-то, — буркнул Колин. Обычно добродушный, он, кажется, готов был рычать и кусаться, и сдерживался из последних сил.
— Разбавь немного, — велела я. — Совсем немного, только чтоб не обожглась.
Джильда долила в ковш колодезной воды из бочки в углу, подошла. Бросила опасливый взгляд на мужа, на Звездочку. Я приняла у трактирщицы ковш, нашептала над отваром нужный заговор, добавила короткое моление к Хранителю стад и, миг поколебавшись, к Звериной матери. Сунула обратно Джильде:
— Вливай ей, быстро.
Закрыла глаза, улавливая изменения. Ощутила прошедшую по мышцам волну тягучей боли, подстегнула:
Звездочка застонала почти по-человечески, Колин рявкнул на работника:
— Тяни, болван!
Зашумело в ушах. Я прислонилась к стенке стойла, отерла пот со лба. Больше от меня ничего не зависит, что могла — сделала. Теперь только ждать.
Время словно остановилось. Жалобное мычание Звездочки, хриплая, вполголоса, ругань Колина, пыхтение Винси… Джильда стояла рядом со мной, прикусив край ладони: от нее, как и от меня, толку сейчас было чуть. Мы могли только молиться.
Я даже не заметила, когда все кончилось.