Герцог, куда больше увлеченный сейчас открывающимися в моем декольте перспективами, нежели разговорами, на оклик отреагировал не сразу. По правде говоря, он на него не отреагировал вообще, пока я не сгребла в горсть густые черные волосы на затылке и не потянула, заставляя его светлость запрокинуть голову и посмотреть мне в глаза.
— У меня к тебе серьезный разговор!
— Прямо сейчас?!
Именно сейчас! Но посвящать Кьера в мои коварные мужчиномстительные планы было бы неразумно, поэтому я просто надула губы и чуть отстранилась.
Кьер вздохнул, ухватил меня за талию, притянул обратно.
— Ну? Что случилось? — А пальцы ненавязчиво, словно невзначай, принялись расстегивать пуговицы на лифе платья, и каждая пуговица была песчинкой в часах, отмеряющих выделенное герцогом для разговоров время. И тут я порадовалась, что пуговицы были маленькие, петельки — узкие, а ряд — длинный…
— Сегодня полиция арестовала участниц мирной демонстрации.
— Пулеток? — с некоторым удивлением уточнил Кьер. — Ну и что?
— Несправедливо арестовала!
— И-и-и?
— Не-спра-вед-ли-во, — повторила я медленно и раздельно, как для глупенького.
— Не замечал за тобой раньше сочувствия пулистскому движению. — Кьер на мгновение оторвался от своего занятия и вскинул голову.
— Да мы с ними, можно сказать, сестры по разуму! — пылко воскликнула я.
— Твои сестры по разуму с гневом отвергли гнет корсетов…
Герцог попытался подцепить крючок вышеупомянутого элемента одежды, выглянувшего в разошедшийся лиф, не преуспел и вернулся к пуговицам.
— …носят брюки, а слово «женственность» считают то ли ругательством, то ли оскорблением.
— Троюродные кузины по разуму! — не моргнув исправилась я. — Ну, Кьер, ну представь, если бы меня упекли за решетку только за то, что я своим присутствием порчу настроение господину Трейту!
Кьер вздохнул, бросил на меня короткий взгляд исподлобья, и очередная пуговица вынырнула из петли под ловкими пальцами.
— Скольких задержали? — спросил он, кажется, еще надеясь отделаться малой кровью.
Я медленно и осторожно растопырила пальцы одной руки, а когда не услышала категоричного герцогского отказа, так же осторожно и неуверенно присоединила к ней вторую.